Нехитрым было бы умозаключение, что раз детектив прибыл в Хогвартс, то стоит рано или поздно ждать вызова в его кабинет, особенно если ты был свидетелем убийства и просто в последнее время оказывался вынужденным хоть иногда общаться с убитой. Все это было логично, но то ли Энди вовсе не предполагал подобного поворота (но, ладно уж, не будем настолько принижать его сообразительность), то ли просто не думал, что это произойдет так скоро. Мерлин, он ведь даже не успел обдумать, что будет говорить (звучит так, будто, если отсрочить момент истины, от этого что-то изменится). Он не терял уж последней надежды, что может, будет еще время, пока дойдет его очередь, однако эта самая очередь пошла в неожиданном и даже непредсказуемом порядке, что только добавило масла в огонь вудовской паники - и ни грамма сосредоточения, которое вместо нее было бы как раз кстати.

Со времени, когда забрали Люси, а затем выпустили ее, Энди уже почти не сомневался, что надо выдвигаться следующим на выход, хотя в тайне все же надеялся, что не прав. Эти десять минут ожидания казались самыми продолжительными за последние... пару дней? Неделю? Как бы то ни было, стоило двери открыться, и дурацкое время будто спохватилось и стремительно начало компенсировать тот период, когда тянулось, как жвачка, - то есть бросилось вскачь, что теперь-то уж было как раз некстати. Энди посмотрел на вышедшую Люси: то ли вопросительно, чтобы узнать, как прошло, насколько все плохо и что она отвечала, то ли умоляюще, в немой просьбе не давать его в обиду, да и увести к детективу заодно. Ай, ладно, делать нечего, надо собрать остатки мужества, пойти и выполнить свой гражданский долг.

Детектив был какой-то странный: у него не было ни орлиного носа, ни изогнутой трубки, ни даже монокля, и передвигаться он, кажется, мог вполне самостоятельно и беспрепятственно - все-то в книжках врут. Зато он был ужасающе молод (= неопытен. Кто ж такому доверит расследование убийства дочери?!), обладал рыжеволосостью Уизли и простодушием молочника, что сбивало Вуда с толку, но он все равно умудрился выдавить из себя:
- Э-э-э... здравствуйте, - и не промахнуться мимо стула.

Итак, что осталось в записях Эдмунда после допроса:
- Здравствуйте, Эндрю. Не поделитесь, где вы находились накануне и во время убийства?
- В смысле, после занятий? Ну, некоторое время я провел со своей девушкой, Хейли. Хейли Макф-ф-ф... фер... фар... Макфарлейн. Было 14 февраля, вы же понимаете. Потом -- не помню, когда именно я пришел в актовый зал, но почти всю репетицию я провел за пределами сцены и, честно говоря, попросту старался не попадаться никому на глаза. Просто… не знаю. Медитировал в гримерке? Ох… черт. Звучит не очень, да? Честное слово, все не так плохо, как кажется. Когда с балкой что-то случилось, я как раз пошел посмотреть, а потом вернулся ко всем - Пегги уже упала, будто не выходя из роли. У нас по сценарию ее героиня должна была совершить самоубийство прямо на сцене, вы же знаете? Люси, наверное, вам уже сказала. Так вот. Хорошо лежит, думаю. А потом Клио возьми и давай вопить, что она действительно мертвая. С ума сойти. Черт.

(Черт, я слишком много ругаюсь. Блин, да что же я... простите, сейчас я возьму себя в руки. Черт.)

- Были ли вы хорошо знакомы с убитой? В каких отношениях вы находились?
- Да нет, что вы. Мы с ней и виделись только на репетициях, да и особо ни о чем не спорили… Ну, так, обычные рабочие отношения. Говорил же, что этот драмкружок - плохая идея. Ох, черт, вы это записали, да? Вы не можете это вычеркнуть? Пожалуйста.

- Плохая идея?
- Просто, знаете, не по душе это все. Меня обманом заставили этим заниматься! Почему я?! У меня даже организаторских навыков как таковых нет.

- Ладно. Может, у вас есть какие-то конкретные подозрения, о которых вы бы хотели сообщить?
- Ума не приложу, кому это могло понадобиться. В смысле, Пегги же никому бы никогда… ну, просто незачем кому-то с ней так поступать. Не знаю. Честно, ничего такого на примете нет.

(Можно я пойду, пожалуйста? Честно обещаю не выезжать из страны и не выходить далеко за пределы замка.)

Клио сидела в стороне от всех в коридоре - как на иголках. После трех руководителей кружка на допрос должны были начать вызывать непосредственных свидетелей произошедшего, и вот тут начиналась очередь, в которой она хотела во что бы то ни стало пройти первой. Быстрее, быстрее выдать всю информацию и освободиться от этого гнетущего чувства страха. Это походило на какой-то экзамен, на которых Клио тоже предпочитала поскорее "отстреляться", вместо того, чтобы сидеть и до последнего что-то повторять в надежде, что можно надышаться перед смертью. Только вот на этот раз нельзя было успокоить себя тем, что "да ладно, это же всего лишь экзамен, от него не зависит моя жизнь, здоровье и свобода". Одно неверное слово, и...
Едва из кабинета вышла Алиса, Клио вскочила с подоконника и, растолкав как минимум двух поднявшихся одновременно с ней участников кружка (кажется, это были Касси и кто-то из сестер Джордан), рванулась в открытую дверь и захлопнула ее за собой прежде, чем кто-то успел ей помешать.
- Я Клио Мьюз, Хаффлпафф, шестой курс, - громко выпалила она с порога. - Участвовала в постановке. Можно сесть?
Детектив сразу показался ей дико серьезным и умудренным опытом, и под его взглядом исподлобья Клио чуть не задрожала от волнения. А что если про меня уже кто-то что-то рассказал? - вдруг пронеслось у нее в голове паническое. - Что если он уже меня подозревает из-за чужих показаний, хотя даже меня не видел еще, и теперь будет видеть ложь в каждом моем слове? От страха она даже не сразу заметила то, как детектив, улыбнувшись (натянуто! неестественно!), жестом предложил ей присаживаться, и ему пришлось повторить предложение вербально.
- Да-да, извините, извините, - пробормотала Клио, садясь в кресло, как на электрический стул. Ну все, я в замешательстве, он это сразу заметил и теперь точно подозревает меня, как же еще. А я ведь даже еще не начала говорить! Какая же я дура, о Мерлин, помоги мне, дуре, выпутаться из всего этого!

- Мисс Мьюз, расскажите, пожалуйста, что вы делали с шести до восьми вечера в день убийства? Чем подробнее, тем лучше.
Вот, я уже не знаю, что говорить. Не надо было сюда идти. Надо было поехать к мамочке и папочке в больницу и потом сослаться на эту уважительную причину.  Но, с другой стороны, разве я бы успела придумать что-то более убедительное, чем это?
- Эм... Ну, репетиции нашего кружка начинались в шесть, но я чуть-чуть опоздала, потому что мой парень... хотя нет, это было еще раньше. В общем, я опоздала, на минут пять, пока бежала от гремучей ивы к актовому залу. Как оказалось, ничего страшного в этом не было, потому что мою роль прогонять должны были еще не скоро. Поэтому я стояла в стороне и просто ждала своей очереди. На репетиции, знаете, все было не так уж гладко, кто-то все время ругался...
- Кто?
- Барбарик... Флинт... не уверена... И вообще, я не прислушивалась, я не знаю! - Вдруг Клио едва ли не подскочила на месте. - Я читала! Повторяла свою роль! Мне вообще нет до них никакого дела!
- Не волнуйтесь, мисс Мьюз, не знаете - не страшно. Что было дальше?
- Дальше... - Клио немного успокоилась, но продолжила качаться на стуле, пальцами перебирая складки юбки. - Дальше мне захотелось в туалет. Я оставила бумажки со своими словами на каком-то стуле и вышла из зала. Наверное, меня не было минут пятнадцать... А потом, когда я вернулась... ну... Пегги как раз упала, понимаете?
Детектив не задал дальнейшего вопроса, но, казалось, весь обратился в слух. Клио сглотнула.
- В общем, сначала я не подумала, что там что-то необычное случилось. Она играла Офелию, ну, девушку Гамлета, и в той сцене она как раз кончала с собой. Да и никто вообще ничего не заподозрил. Сначала. Все больше отвлеклись на упавший занавес - было реально столько шума, я даже уши заткнула... Я даже удивилась, какая Пегги молодец, что не реагирует на шум, а продолжает играть. Но потом музыка кончилась - а она все лежала. Ну и, в общем... я решила подойти к ней и сказать, что хватит лежать на холодном полу, ведь это была всего лишь репетиция, и долго изображать мертвую было ненужно. А оказалось, что она... ну... она... не изображает... она вся холодная уже была... я колдомедиком буду... я проверила, ну, пульс... и я закричала... все столпились, стали тоже кричать, а я вскочила, убежала в спальню к себе... извините... извините... я сейчас, извините...
Клио достала из кармана платок и вытерла им глаза, а потом в него же громко высморкалась. Детектив терпеливо ждал, пока она придет в себя, а сам посматривал на записи, которые делало заколдованное перо.
- Извините, но я вынужден задать вам еще несколько вопросов, мисс Мьюз. Вы в состоянии ответить? - Клио неуверенно кивнула. - Судя по всему, гибель мисс МакКей произвела на вас сильное впечатление. Вы знали Пегги, хорошо к ней относились?
Вот и он - вопрос-ловушка. Что делать, что делать?
- Мы... мы с одного факультета, а она на курс младше... была. Мы часто неплохо общались... но в последнее время перестали. Недели две назад. Она на меня обиделась.
- Из-за чего?
- Я не знаю... - Клио заёрзала на стуле. - Из-за ерунды какой-то. Эти малолетки такие непонятные иногда! У нее, кстати, не со мной одной были проблемы, - вдруг решила она сменить тему. - Энди все время ссорился с ней - Энди Вуд! Говорил, что играет она плохо, "как бревно" - это его слова, вот - а она обижалась. А на нее саму обижался парень, ее однокурсник - я один раз слышала, как он ругает ее, он тогда говорил с Ленсом, Ленсом Лонгботтомом. Джейсон, Джейсон Рейвенвуд, мальчишка со Слизерина - ну типичный хулиган, от него одни проблемы. Он приглашал ее на свидание недавно - а она отказала, вот он и злился... Но я не думаю, что это он сделал! - Клио вдруг испуганно подпрыгнула на сиденье и замахала руками. - То, что у него один брат - Пожиратель Смерти, ничего не значит! Его даже не было на репетиции. Я помню, Филч приходил сверять списки наказанных, которые должны были нам помогать - так вот, его, Джейсона, как раз и не было!
Детектив очень странно посмотрел на Клио, как будто хотел задать ей какой-то не относящийся к теме вопрос, но в итоге отказался от этой идеи. Он задумчиво покивал (Клио в этот момент снова всю затрясло от напряжения), переложил какие-то листки на своем столе, а потом снова перевел взгляд на нее.
- Последний вопрос, мисс Мьюз. Вот Джейсона вы не подозреваете... а есть у вас предположения, кто мог бы убить Пегги?
Я, - хотелось сказать Клио. - Я могла. Люси могла. Энди мог. Все могли, неужели вам это не ясно?
- Не знаю, - пробормотала она. - Я ничего не знаю. Кто угодно мог ее убить. Преподаватели, студенты. Такие все злые, как оказалось... Ты живешь, общаешься с ними и даже не подозреваешь, насколько... Да даже брат моего парня мог бы убить. Лисандр, Лисандр Скамандер, знаете?

В последнее время мне все дни кажутся какими-то серыми.
Ну, нет, девочки ходят с разными цветами: желтыми, красными, белыми (откуда, правда, они в феврале?), в теплицах всё зелено, на столах в Большом зале тоже много чего красивого и вкусного... Но для меня сейчас словно всё накрылось пеленой.
У меня случился самый ужасный день всех влюбленных. Я поежилась. Мало того, что без Пейтона, так ещё это...
Пегги я знала шапочно. Ну, что есть такая девочка и что у нас она задействована в постановке, в которую по непонятным причинам занесло меня.
-Вэээл! Валентиииина!- нараспев защебетали Клио и Люси. - Пойдем с нами!
-Срочно!
-Нам нужен костюмер в постановку!
-Костюмер? Но ребят..
-Отказы не принимаются! Ты главный костюмер! - на этом Клио вышла из комнаты, явно довольная собой. Люси ободряюще похлопала меня по плечу и вышла за ней.
И что мне, блин, прикажите делать с этой жутко важной должностью?!

*****

На деле оказалось не так страшно. Ну, я-то ждала худшего: что ко мне будет подбегать прима, швырять в меня платьем и верещать на жутко высоких тонах:
-Что это такое?! Это даже не шелк!
А по факту...
-Ой, мне кажется, это идеально для Офелии!
-О, я прямо вижу в этом своего героя!
-А можно ту занавеску использовать? Она такая классная!
Я же осталась один на один с собой. Ну и прекрасно.
С Пегги мы общались несколько раз: на пятиминутках, а еще она подсаживалась к моему серому углу за завтраком. Я помню, она как-то говорила, что завтрак - её любимый прием пищи. Она может завтракать хоть целый день. Я тогда, помню, сказала, что жить не могу без кофе. Мы посмеялись и приступили к завтраку.

****

В тот момент я сидела в костюмерной (где же ещё мне сидеть?), наматывала длинную ленту с болтушкой на конце на руку. Слева направо, справа налево... Успокаивает...
Внезапный громкий крик, заставил меня вздрогнуть, и я больно стукнулась болтушкой. Синяк будет долгим. Я вышла посмотреть, что же случилось: на репетициях раньше никто не кричал. И тут я увидела это.

****

К детективу я пошла после Лоркана. Храбрый малый - грудью стоит на защите Клио... А мой бы... Не знаю, его тут нет.
- Добрый день, мисс Стоун. Меня зовут Эд Роджерс. Присаживайтесь, можно предложить вам чай? Вы какая-то бледная...
- Благодарю, лучше кофе.
Детектив явно пытался произвести впечатление, вон как расстарался. Но про себя я думала: "Да Мерлин, давай ты быстрее спросишь что тебе надо и отпустишь меня"?
Чашка кофе появилась быстро. Растворимый: ну и бурда. Ладно, ради приличия сделаю глоточек... Мерлин, фу! Мне срочно нужен нормальный мокко!

- Итак, какие у вас с Пегги были отношения?
- Ну, нормальные. Мы не очень много общались. Иногда садились вместе за столом и вот сейчас работали вместе. Мне было вполне комфортно с ней.
(Дайте мне нормальный кофе!)
- А где вы были в момент убийства?
- В костюмерной.
- Два часа?
- Ну да, я же ответственная за костюмы, плюс там не очень много людей ходит...
- То есть вас никто не видел?
- Почему? Ко мне несколько раз заходили Люси, Клио, Энди, Том и Колин...
Детектив потер глаза.
- А кого-нибудь, может, подозреваете?
Я пожала плечами:
- Не знаю.

****
На том меня и отпустили.
Наконец-то! Нормальный кофе! Где он вообще эту бурду взял?!

- Эй, Колин! - окликнул его выходящий Дэмиан, взмахом головы указывая на дверь кабинета, откуда сам только что вышел.
Сердце екнуло и скатилось куда-то вниз.
Ну, безрадостно подумал Колин. Началось.
Казалось бы, ему-то не о чем беспокоиться, ведь все его видели - видели, что это не он... но он же и не за себя волновался. Просто обстановка такая заразительная. Все дрожат и он подрагивает. Детектив же. Допрос. Убийство, произошедшее у всех на глазах, хотя этого сразу никто и не понял. Поди здесь сохрани позитивный настрой.

- Добрый день, молодой человек, давайте знакомиться, - детектив оказался очень доброжелательным, хотя видно было, что от работы он уже начинал уставать. Еще бы! Ведь ему уже довелось пережить встречу с Дэмианом. Да и с Клио... Колин ничего не имел против ни хаффлпаффки, ни лучшего друга, но все же - к общению с ними действительно нужна была особая готовность. - Мистер...
- Колин Криви, сэр.

- Мистер Криви. Как мы уже выяснили с вашими друзьями, вы присутствовали на репетиции в момент убийства. Может быть, вы заметили что-то необычное?
- Ох, - Колин оживленно заерзал на стуле. - Все было необычным. В смысле, это же репетиция драмкружка. Там всегда хаос, вечно что-то случается. Что до меня - ну, я снимал. То есть, я и так почти всегда и все снимаю на камеру, не только на репетициях драмкружка, но там и подавно. Люси и Алиса пару раз меня прогоняли - тогда я старался развлекать Вэл в ее костюмерной, а то она в последнее время сама не своя - но это же один из ключевых моментов постановки - тот, со смертью Пегги, то есть, простите, Офелии. Офелии же, я правильно помню? Многие тогда наблюдали за этой сценой: я, Люси, Алиса, Дэмиан… Он тогда выглядел очень недовольным, но это потому что повздорил с Люси. Она и на меня ругалась в тот вечер - надоело, что я ее снимаю. Но об этом я уже говорил, да?
Из необычного... я не знаю, правда. Трудно было сосредоточиться: везде шум и какая-то деятельность. Никто ничего не заподозрил, пока не вернулась Клио и не заметила... ну, Пегги.

- Да, точно. Кажется, Клио выходила в туалет?
- В туалет?.. - Колин запнулся. - Не уверен.

- Не уверены?
- Я заметил, как она заходила обратно из коридора. Ближайший туалет находился в другой стороне. Не представляю, зачем бы ей делать крюк? - тут-то он и спохватился: еще не хватало подставить Клио! - Вы только не спешите с выводами, хорошо? В смысле, я слышал, у Клио были натянутые отношения с Пегги, но -  это же Клио, я ее почти шесть лет знаю, она бы ничего подобного не сделала. В общем, я не знаю, куда она ходила.

- Никто никого и ни в чем пока не обвиняет, мистер Криви. Может, у вас есть еще какие-то подозрения?
- Но я не подозреваю Клио! - горячо возразил он. - Что до Пегги... Она была славной. Это какая-то глупая ошибка. Как такое могло произойти? Тем более, здесь, в Хогвартсе.

Колин на некоторое время замолчал, стушевавшись.

- Нет, простите, детектив, я ничего больше не знаю, - и уж тем более, подставлять никого больше не собирается. Ох, черт, как нехорошо вышло-то.

- Вы что-то говорили про состояние... мисс Стоун, если я не ошибаюсь?
- Да. Это... личное. Ничего касающегося Пег. Давайте оставим Вэл в покое. Ее там не было, честно, - пожа-а-алуйста.

- Ладно, больше не будем об этом. Так вы говорили, что все засняли?
- Ну... - мальчишка весь напрягся. - Да.

- Нельзя ли у вас попросить одолжить фотоаппарат на время?
- Гм... Нет, - сгорая от стыда, Колин ссутулился и сощурил глаза, будто готовясь, что сейчас его будут бить.

- Почему? В чем дело?
- Он... разбился.

- То есть... Вы его разбили?
- Пивз его разбил! - звонко воскликнул Колин. - Это вышло случайно! Боже! Я не заметил, как он подлетел и выхватил его. Я все починю, честно! Простите!

- Все в порядке, мистер Криви, всякое бывает. Никто вас ни винит за непредсказуемость Пивза. Ну... ладно, вы можете идти. Спасибо, вы очень помогли.

- Честно говоря, я бы вряд ли доверила раскрытие убийства человеку, который не может справиться с заучиванием алфавита, - сообщила Кассиопея Ферн. – По какой логике он вообще решает кого сейчас слушать? Типа выбирает самую симпатичную фамилию? Я следующая, не могу больше.
Они с Ферн переглянулись. Про допрос они уже говорили и немало: но так и не смогли точно решить что делать. Одно было понятно: надо максимально отвести подозрения от Слизерина: задача, практически, невозможная. Слизеринцев подозревают все и всегда.
Тут скользнула дверь и очередная рыжая девушка (не Уизли, странности!) вышла из кабинета. Касси привстала, но что-то мелкое ткнуло ее в сторону и пролетело молнией к двери.
- Какого?...
Кассиопея в бешенстве выхватила палочку (мысли мгновенно испарились): кто-то рядом вскрикнул, а кто-то обхватил ее сзади, не давая поднять руку.
- Да, все я, все, отстаньте, - зло прошипела она. – Она первая начала, к слову!
Она оглянулась по сторонам: студенты (масса одинаковых и незнакомых лиц и фигур в одинаковых черных мантиях) смотрели на нее кто с неодобрением, кто со страхом. Большинство же и вовсе не обращало на нее внимание. Например, рыжая староста школы Уизли (с цветочным именем, но точно не «Лили») болтала со своим коллегой, сверкая огромной белозубой улыбкой. Ее собеседник – тот самый староста школы с нервным лицом коротко кивал.
«Интересно, они встречаются?» - задумалась Касси, мысли привычно перескочили от одной к другой. От Уизли будто исходила эта вонь, типичная для всех предателей крови: эта смесь мерзкого самодовольства с осознанием своей правоты. Староста школы же просто, как всегда, нервничал и его страх был настолько осязаемым, что казалось, что она может его потрогать.
- О староста, привет! – Кассиопея почти рванулась вперед и к ним. Ей показалось, что за спиной Ферн хмыкнула. «НеЛили» удивленно посмотрела на Касси, - не ты, другой, - пояснила ей Касс. – Хотя вы оба видели, как эта хаффлпаффка только что пыталась меня убить? Вам это не кажется подозрительным? – она сделала небольшую паузу и окинула обоих долгим взглядом. – все еще не можешь говорить, ха? – улыбнулась она старосте. – Не переживай, когда-нибудь это просто придет к тебе. – она посмотрела ему прямо в глаза, а потом протянула руку вперед и ущипнула его за щеку. Почему-то очень хотелось это сделать. Прикосновение к холодной коже будто обожгло ее пальцы, и она не могла сдержать широкую безумную улыбку.
В этот момент один Скамандров (чокнутый бойфренд, предположила Касси) с шумом влетел в комнату для допросов.
- Эй, - окликнула его Касс, но бесполезно. Потеряв всякий интерес к старостам (кажется, оба были очень разозлены, что если подумать, было фиговой тактикой, для отведения подозрений), она вернулась обратно к Ферн, и опустилась рядом с ней на колени. – Ненавижу людей, - доверительно сообщила она подруге. Она попыталась сосредоточить свое внимание на двери: но от этого становилось страшно, и начиналась тошнота. Вдруг они все знают?
Вышла Мьюз (Кассиопея коротко подумала о том, чтобы подойти к ней, но это привлекло бы слишком много внимания. Надо держать себя в руках)... Стоило выйти Лоркану, как детектив громогласно вызвал Валентину Стоун, про которую Касси смутно помнила, что с ней спал профессор маггловедения. Не Браун, а второй. Факт, конечно, уморительный, но не настолько, чтобы пропускать ее впереди в очереди.
Стоило выйти Валентине, как какой-то кретин из Хаффлпаффа с немелодичным воплем проскочил вперед.
- После стольких лет, я кажется поняла, по какому принципу берут в Хаффлпафф. Тупость еще полбеды. Самым важным критерием очевидно является удивительный букет психических расстройств. – сообщила Кассиопея, глядя в пустоту (головная боль усиливалась). А потом, погромче, прибавила: - готова поспорить на любые деньги, псих-убийца из Хаффлпаффа. Джордан, ты в деле?
Джордан ухмыльнулась и показала ей язык.
Псих из Хаффлпаффа вышел из комнаты и имел наглость вызвать за собой своего приятеля. Кровь у Кассиопеи стала медленно закипать.
"В принципе, убийства это хороший выход из положения", - решила она. - "Просто замечательный."
Следующим внезапно прошел Рейвенвуд. На этом терпение кончилось окончательно. Она встала и приблизилась максимально близко к двери, локтем оттолкнув нескольких студентов. Наконец, Рейвенвуд соизволил выйти из кабинета.
Кто-то из студентов рядом с дверью начал привставать, и Касси сорвалась с места с криком: «Стоять, я знаю кто убийца, мне срочно!».
- Добрый день, сэр, - сказала она рыжеволосому мужчине, который встретил ее вопросительным усталым взглядом. – Простите, на самом деле, у меня только догадки, ничего серьезного. Просто иначе в этот кабинет не попасть, а мне очень нужно поторопиться, - она вежливо растянула губы в улыбке.
Головная боль усилилась и почти дошла до пика: рыжий напоминал Уизли, потому казалось, что от него тоже исходит удушающая вонь, как от всех остальных членов этой семьи. Кассиопея хорошо знала себя и то, что называется «перепады настроения». Часть ее реальности: либо безумный восторг и возбуждение, либо боль вперемешку с напряжением и ненавистью.
- Вы так и не сказали ваши имя и фамилию.
- Кассиопея Барбарик. Седьмой курс, Слизерин. Надеюсь, мой факультет не делает меня моментально подозреваемым? Могу я присесть?
- Да, пожалуйста, присаживайтесь. Итак, мисс Барбарик, не могли бы Вы рассказать мне, где вы находились и что вы делали четырнадцатого февраля с шести вечера до восьми?
- Деревья.
- Прошу прощения?
- Нас, ну знаете, слизеринцев, заставили делать самую бессмысленную работу. Эта… хаффлпаффка, ну такая средне-рыжая Уизли, отправила нас красить дерево. Де-ре-во.
- «Вас» - это?...
- Меня и Ферн. Ферн – Элефтерия Ферония Флинт. Мы делали деревья. Был такой эффектный и внезапный элемент декораций, знаете…. Мы почти ничего не видели. Мы сидели в углу, в стороне от сцены, где репетировали. Я услышала шум, грохот, обернулась – это сорвался занавес. Все сильно отвлеклись на это. Вы, кстати, отрабатывали теорию, что эту… жертву просто ударило насмерть тканью? Занавес очень тяжелый. Ну так вот. Эмм…. Следующее, что я помню, эта мелкая хаффлпаффка – Мьюз завопила, что Офелия умерла. Жертва то есть. Которая играла Офелию. Мьюз знаете ли, первая подбежала к телу и коснулась ее, я так полагаю.
- Но...
- Но я этого не видела, это правда.
- Были ли вы знакомы с...
- Жертвой? Нет. Я видела ее репетирующей. Пару раз. Но мы, кажется, вообще не пересекались. Так что я ничего не знаю о ней и ее круге общения, если это то, что вас интересует.
- Мисс Барбарик, есть ли у вас какие-нибудь подозрения, о которых вы хотели бы сообщить?
- Я... я не хочу никого обвинять, понимаете? – произнесла Касси, глядя в пол. Голова страшно болела и собственный голос казался отвратительно ненатуральным. - Единственный человек, который меня беспокоит это Мьюз.
- Клио Мьюз?
- Она ненормальная. Страдает перепадами настроения, бывает агрессивна. Она сумасшедшая, и все об этом хорошо знают. Непонятно, почему ей до сих пор позволяют с нами учиться. Думаю, я не единственная, кто ее подозревает. Но сами понимаете. Ты с кем-то учишься всю жизнь, и этот кто-то милый и старается быть адекватным... Никто бы не захотел высказать свои подозрения о ней, понимаете? Но я думаю, что ее бойфренд, Скамандер, - вы кажется, с ним уже познакомились? - думаю, он в курсе.
Детектив смотрел на нее молча с нечитаемым выражением лица, которое бесило ее неимоверно.
- Почему вы так решили?
- Я слышала... Ходят слухи, что он собрал свою компанию, чтобы провести самостоятельное расследование, - на середине фразы, Кассиопея задумалась, а тот ли это был Скамандр, но, в конце концов, какая разница? Будто она одна их путает. – В этом нет никакой логики. В смысле, как кто-либо мог усомниться в вашей профессиональности, сэр? И зачем собирать столько народу, привлекать столько внимания... Очевидно же. Он так пытается отвести подозрения.
Детектив коротко взглянул на перо, быстро дописывающее последнии слова Кассиопеи.
- Я никого не обвиняю. У меня просто есть некоторые догадки. – она улыбнулась. – Я могу идти?
Комната уже вся расплывалась и держать лицо было почти невозможно.

"Верь, - мысленно приказывала она детективу. - Верь, верь, верь. Так будет всем гораздо легче, разве не так?

Ленс, привалившись плечом к стене, с хмурым видом рассматривал столпившихся в коридоре ребят, возбужденных последними событиями и предстоящим допросом. Перед экзаменами не было такого ажиотажа как сейчас. С ума все посходили, что ли? Что может быть такого волнующего в том, что тебя подозревают в убийстве? А этот детектив вместе с руководством школы явно выжили из ума, раз так неправильно все провернули. На кой нужно это столпотворение, которое еще больше нагнетает обстановку?
Вон, эта чокнутая слизеринка с трудновыговариваемой фамилией уже на стенку лезет. Того глядишь и правда убьет кого-нибудь. Желательно, поганку Мьюз, которая как ни в чем не бывало зашла и вышла от детектива. Ленс проводил Клио злым взглядом, потом зацепившимся за старосту школы, который сейчас очень походил на привидение своим бледным видом. Вот уж и не знай кто лучше, толи скопытившийся Честертон, толи это недоразумение.
По какому принципу вызывали на допрос было не ясно. Толи у детектива был какой-то свой список, толи рандомно, по всплывающим в разговорах фамилиям. Если второй вариант, то его должны вызвать ближе к концу, потому что он никак не был связан с этой погибшей. А знал ли он ее вообще? Кажется, что-то поверхностно слышал. И какого же было его удивление, когда его вызвали не в конце, а вот прям сейчас.
Какого черта?

- Здрасьте, - буркнул Ленс, проходя в комнату.
- Добрый день… Ланселот Лонгботтом? Присаживайтесь, - указал на стул детектив.
При звуках своего полного имени Лонгботтом скривился.
- Да, Ленс Лонгботтом. Гриффиндор, 6 курс.
- Очень хорошо. Не скажете, где вы были на момент убийства мисс МакКей?
Чего тут может быть хорошего?
- Ммм… скажу, если вы мне скажете, когда именно ее убили… сэр.
Конечно, вся школа об этом судачит, что во время репетиции драмкружка, но черт бы их знал, когда они там репетируют.
- Приблизительно с 18:00 до 20:00?
- Ммм… да много где был. Сначала в башне Гриффиндора, пытался сделать задание по трансфигурации, но потом понял, что ничего не выходит, пошел прогуляться… мозги проветрить. Иногда, знаете, помогает настроиться на нужный лад. – Ленс помолчал немного. – Потом бродил по этажам какое-то время…
- Какое именно, и во сколько это было? – детектив что-то высматривал в своих записях, не глядя на Лонгботтома.
- А я знаю? – недовольно ответил Ленс. – Когда выходил из гостиной был седьмой час. У меня часов нет, да и, когда я иду гулять, если позволяет время, я его не засекаю.
- В этот раз оно позволяло?
- Да. До отбоя было далеко.
С каждой минутой этот дотошный детектив нравился Ленсу все меньше и меньше.
- Вы кого-нибудь встречали во время вашей прогулки? Кто-то вас видел?
- Ммм… да немало народу в коридорах было. Пару парочек обжимающихся по углам встречал… и старосту видел школы. Кажется, он патрулировал этажи. Какой этаж не помню. А староста бледный такой, нервный и молчаливый. Вот он от вас недавно вышел.
- Закари Бертон.
- Наверное. – Может, стоит запомнить имя новоиспеченного старосты?
- Еще куда-нибудь ходили, помимо прогулки по этажам?
- На улицу ходил. К Хагриду.
Правда, Хагрида дома не было в тот момент, но об этом знать никому не обязательно.
- Хагрид сможет это подтвердить?
- Возможно, - уклончиво ответил Ленс. – Если он не забыл. Бывает, нападает на него забывчивость временами. Да и недолго мы с ним болтали, так парой фраз перекинулись.
- Так, хорошо. Были ли вы знакомы с убитой? Если да, в каких отношениях находились?
- Не то чтобы. Видел пару раз, знал, как зовут. Разные курсы и факультеты, знаете ли, не особо много общего можно найти.
Особенно, если не хотеть искать. Да и вообще, зачем она мне сдалась, эта мелкая серая мышка…
- Мне поступила информация, что ее молодой человек жаловался вам на нее. Это так?
Информация? И кто же это ее вам подкинул, детектив?
- Может быть, я не помню, - нахмурившись, Ленс потер переносицу пальцем. – Да и это их личное дело. Все парочки всегда друг на друга жалуются, это в их природе. И, если про каждого запоминать, можно свихнуться. А это так важно? Вот вы у него и спрашивайте, чем он был недоволен. Я-то тут причем.
Вообще, что я здесь делаю? Я не состою в кружке, с убитой не знаком. Отпустите уже, ну?
- Ленс, скажите, может, у вас есть какие-то соображения о том, кто мог убить Пегги? Кто-то конкретный, например?
- Э-э-э… не знаю даже.
- Хотя бы примерно?
- Да много психов в Хогвартсе. Особенно Слизерин ими всегда славился. Хотя бы взять эту вечно всем недовольную… как ее там… Барбарсик, кажется?
- Барбарик, - улыбнулся детектив.
- Да не суть. Или психованная Мьюз. Эта вообще на людей кидается, руки распускает почем зря.
И не только руки, но в подробности вдаваться не стоит, чтобы не посчитали, что лично заинтересован.
- Ну что ж, пожалуй, все. Спасибо. Можете быть свободны.
Слава Мерлину!

Руки тряслись, пришлось засунуть их поглубже в карманы. В коридоре тянуло сквозняком и все тонуло в звуках непрекращающейся болтовни. Джуд присел прямо на обжигающе холодный пол и положил на колени книгу. Сил на чтение не было – строчки плыли перед глазами, и он все время отвлекался на разговор сидящих рядом третьекурсниц.
- Ходят слухи, - говорила одна из них, девочка с лицом ангела, обрамленным кудряшками, - что это наследник Слизерина!
- Что за глупость, - живо возразила ей другая, - всем известно, что он давным-давно мертв. Я слышала, что это портрет. Портрет-убийца.
- Портреты не убивают, Амалия, - снисходительно сказала еще одна, ее пронзительный голос гулко отразился от стен и потолка, смешавшись со всеми остальными взволнованными голосами – неперносимая какофония.
- Этот убивает. Он мстит. Говорят, это портрет ученицы школы. Она может путешествовать по картинам и зеркалам. Она умерла очень и очень рано, и теперь мстит всем молодым и красивым девочкам, за то, что они живы... Говорят, она училась у нас в школе, и была задушена подругой за свою красоту!
- Ты действительно считаешь МакКей красивой? - подключилась еще одна и на этом терпение Джуда лопнуло. Легко поднявшись на ноги, он коротко оглядел коридор, подыскивая себе место, чтобы присесть. Желательно, чтобы рядом с ним молчали, конечно. Все разговоры о Пегги все время заставляли его думать о другой жертве, о которой совсем недавно говорили с таким же жаром и также часто – об Амели Лонгботтом, которая сейчас находилась в Мунго и не приходила в себя.
Все воспоминания об Амели были окрашены странной болезненной тоской, хотя они и не были хорошими друзьями. Они готовились к экзаменам вместе: он, Люси Уизли, Алиса и Амели Лонгботтом, иногда к ним присоединялись Энди Вуд или Том, но чаще – были только они вчетвером. В сестрах Лонгботтом его всегда раздражала любовь к маггловскому миру – абсурдная и лишенная всякого смысла, но восхищала их жизнерадостность.
«Может стоит навестить Амели», - думал он, медленно прогуливаясь по коридору в поисках места. Мысли о ней помогали отвлечься от удушающего забытого страха, сковывающего его тело при одной мысли о детективе – странном парне, по фамилии Роджерс, который сейчас почему-то имел наглость допрашивать по одному всех студентов.
«Он ничего не узнает», - успокаивающе думал Джуд, - «тебе нечего скрывать», - повторял он как успокаивающую мантру. – «нечего совсем, все будет хорошо».
Студенты проходили внутрь бессистемно: первой была взъерошенная и испуганная Люси Уизли, должно быть, винящая себя во всех смертных грехах, потом Энди Вуд и Алиса Лонгботтом – они все трое были организаторами и еще можно было понять, почему их опросили в первую очередь. Подходить поздороваться Джуд не решился – они могли обратить внимание на его бледность или еще на какую-нибудь странную деталь, а потом сделать какие-то свои выводы.
Хотя знать о чем Роджерс спрашивает и какие методы применяет хотелось бы. Использует ли он сыворотку правды? При мысли об этом Джуда начало подташнивать. Он постарался сосредоточиться на чем-нибудь еще: ускользающий смысл книги в руках, воспоминание о том, как с сестрой они ходили в участок забирать брата, драма, развивающаяся прямо у дверей к детективу: сначала рвущаяся вперед Мьюз, потом зачем-то вставший на ее защиту Скамандр. Эти двое имели гораздо больше общего с Дэми-Дж, чем им, должно быть, хотелось иметь. Сам Дэмиан, в окружении восторженных и испуганных четверокурсниц,  рассказывал про пожирателей смерти.
Следующей была Валентина Стоун, и Джуд отвлекся. Раньше он не обращал на нее почти никакого внимания: она была одной из его многочисленных однокурсниц, впрочем, одной из наиболее адекватных. Потом о ней вдруг заговорили все кому не лень, но особого впечатления тогда на Коннора это не произвело. Теперь же – после пари – он впервые посмотрел на нее иначе, по-новому. Стал замечать ее, обращать внимание на то, как она себя ведет и что говорит. (Говорила она редко и была сдержана до крайности, но, видимо, это было лишь следствием ее траура сейчас). Еще Вэл была очень и очень красивой, хотя для него это новостью не было. Том подкатывал к ней больше раз , чем к любой другой девочке с их факультета, однажды, она, кажется, даже наслала на него какое-то простенькое проклятие. Или это была другая красивая девушка? Слишком типичный сюжет в связи с Томом, все-таки.
В Вэл ему всегда нравилось ее чувство достоинства. Какая-то своя, особенная гордость и уверенность в себе. Большая редкость, если подумать.
Впрочем, он никогда не интересовался ей как...ммм.. девушкой. До сих пор, единственное, что он чувствовал, глядя на Вэл, скорее, отстраненное, сочувственное любопытство, может быть, немного восхищения. Был и азарт - азарт вызывало желание выиграть – они с Томом заключили пари ровно неделю назад, у него были еще три, чтобы добиться Стоун, и проигрывать он не желал.
Валентина в кабинете долго не задержалась: вышла оттуда и, спокойно, в одиночестве ушла (Джуд проводил ее долгим взглядом). В этот момент откуда-то сбоку появился Фостер и плюхнулся рядом.
- Я встретил ту самую, - сообщил Том с счастливой улыбкой.
- Она что, сразу согласилась? – позволил себе слабую усмешку Джуд, чувствуя как ему становится легче дышать – паника немного стала отступать с появлением Фостера.
- Ой, не пошел бы ты, а, - беззлобно ответил ему Том и чуть толкнул его в плечо.  – Как у тебя со Стоун? – он кивнул в сторону уходящей Вэл – Пробовал с ней поговорить, ммм?
Том был уверен, что шансов у Джуда нет. «Ее любовник умер, прости за тавтологию, сердце Стоун сейчас подобно камню». (Он был, правда, безнадежно пьян, когда говорил это: были как раз выходные, которые они вдвоем плодотворно проводили гуляя по Хогсмидту и потягивая Огнивиски) (‘…Stone’s heart is like a stone’, truth be told, Thomas was stoned…)
Джуд считал иначе. В голове у него не было никакого особенного плана по покорению или соблазнению или чего-то в этом роде, но ему казалось, что оно все как-нибудь придет – достаточно будет просто правильно начать.
Люди продолжали заходить в детективу и выходить оттуда, и Джуд пытался догадаться: говорили ли они о своих подозрениях? Кого они подозревали и про кого рассказывали, кого обвиняли? Барбарик – семикурсница со Слизерина с детским лицом и безумными глазами – заскочила в кабинет с воплем, что знает, кто убийца. Джуд сомневался в этом, разве что в ее шизофреническую голову пришла интересная идея сдать себя самостоятельно. В принципе, это было бы хорошей идеей – валить все на слизеринцев, особенно, на Кассиопею. Ее несколько раз собирались исключить, преподаватели ее не любили, драки и скандалы были ей свойственны. Она сумасшедшая – вполне могла бы оказаться убийцей – даже без мотива или видимых причин.
С другой стороны, не кажется она человеком, способным на хладнокровное убийство. Скорее наоборот.
Вышел Лонгботтом с его мрачным выражением лица, конечно проигнорировал короткий кивок Коннора – ну не очень то и хотелось. Лонгботтома он не особо любил, хотя всякие ссоры по поводу слизеринцев и прочей фигни были ему глубоко до лампочки. Глупые выходцы из магических семей – у них есть мир с магией практически без бедности и с относительно адекватным министерством, а они разбираются вечно какие маги лучше или хуже. Смешно.
Следующим был еще один Скамандр. Над ухом Том рассказывал что-то длинное и увлекательное не то про квиддич, не то про девушек. Возможно, про женскую сборную по квиддичу? Интересно, есть вообще такая?
Тут дверь отодвинулась и Филч гаркнул:
- О‘Коннор! Джулиан!
Сердце упало. Неужели Скамандр сказал что-то о нем? Что-то такое, что немедленно потребовало его присутствия на допросе? Хотя, что он вообще мог сказать? Джуд на секунду прикрыл глаза, собираясь с силами, потом встал и спокойно прошел в кабинет.
- Добрый день. Или уже вечер? – поздоровался он с рыжеволосым детективом с незапоминающейся фамилией Роджерс. Тот указал ему на стул напротив.
- Джулиан О Коннор, верно? – уточнил тот, сверяясь с бумагами. – Вы были участником постановки?
- Так точно, - Джуд сложил руки на груди и закинул ногу на ногу, стараясь принять максимально комфортную позу. – Я был актером, правда, сильно второстепенным.
- Где вы находились с шести до восьми вечера четырнадцатого февраля?
- На репетиции, как Вы, я полагаю, прекрасно знаете.
- Не могли бы вы подробнее рассказать о происходящем в тот день? Все факты и детали будут важны – было ли что-то необычное, например?
- Как вам угодно... Из необычных событий... Энди Вуд отстутствовал, знаете его, он один из организаторов? Хотя думаю, это связано с тем, что репетировали в том числе сцены с Офелией.
- С Пегги МакКей?
- Да, она играла Офелию. У Вуда и у нее были... скажем так, разные взгляды на актерскую игру. Прекрасный мотив для убийства, вы не считаете? – он не сдержал усмешку и сразу мысленно дал себе затрещину.
- Ничего необычного в его отсутствии не было, - поспешно прибавил он. - У нас достаточно свободное посещение. Я вообще не должен был там находится, мои сцены в тот день не репетировали. Узнал я об этом только когда пришел на репетицию – там много сложностей с организацией, к слову сказать... Следили только за теми, кто отбывал какое-нибудь наказание У нас таких много было, впрочем. Кажется, но я не уверен, кто-то из отбывающих наказание в тот день не пришел – сами понимаете, день Святого Валентина все-таки.
- Были ли какие-нибудь посторонние, кто-нибудь необычный?
- Посторонние? Пара приведений – их эта затея со спектаклем просто в экстаз приводит. Какие-то студенты, много младших. Я разве что имена некоторых первокурсников могу вспомнить. Нужны? Их вы подозреваете? – честно, надо просто застрелиться и избавить себя от страданий, как можно быть таким идиотом.
- Не стоит, благодарю, - вежливо улыбнулся детектив.
- Это не очень предусмотрительно.
Джуд не был удивлен, почувствовав исходящую от Роджерса неприязнь. Впрочем, тот сдержанно попросил продолжать и не стал отвечать какой-нибудь резкостью. Про себя Джуд даже восхитился его профессионализму.
- Я сидел рядом с занавесом. Помогал поддерживать занавес, если быть точным. Мы с Джордан проверяли достаточно ли длинной получилась ткань и примеряли ее. Так что я особо за происходящим не следил – мне надо было удерживать магией все это... Помню, что Дэмиан вышел на сцену, дальше Криви внезапно щелкнул фотоаппаратом, и я абсолютно ослеп от этой вспышки. Потерял концентрацию, естественно, и занавес сорвался. Вначале я подумал, что ткань задела Пегги, и та потеряла сознание от этого – эта ткань  действительно очень тяжелая.
Потому когда Мьюз закричала, что Пегги мертва, я ей не поверил. Я был, я полагаю, следующим человеком, который коснулся... тела.  Она была уже холодной, так что то, что это была темная магия, было понятно мгновенно.
- Вы сами были знакомы с мисс МакКей?
- Нет, не уверен даже, что мы были представлены друг другу.
- Знаете ли вы что-нибудь о врагах или недоброжелателях мисс МакКей?
Джуд вскинул брови – ему что серьезно сейчас задали этот вопрос?
- Я только что слышал, что одна из третьекурсниц не считает ее особенно красивой, - предположил он. – Достаточно ощутимый мотив для убийства?
Кажется, я сейчас даю отличный мотив для убийства...
- Подозреваете ли вы кого-нибудь?
- Нет, никого. – категорично мотнул он головой.
Допрос на этом был закончен.

Когда за Элефтерией Флинт закрылась дверь, Эд позволил себе застонать и уронить голову на руки, сложенные на столе. Эти допросы вымотали его так, что впору было идти в ближайший паб и пить, пока блаженная темнота не окутает его и не унесет в царство какого-то там греческого бога. Впрочем, даже тишина кабинета устраивала его сейчас больше, чем говорящие студенты.
Дверь тихо скрипнула и в кабинет попытался зайти какой-то хаффлпаффец, на что Эд резко выпрямился и совершенно невежливо рявкнул:
- На сегодня я уже закончил!
Парень отшатнулся назад к двери и выскочил в коридор. Роджерс вздохнул и заставил себя встать. Подойдя к выходу из комнаты, он резко распахнул многострадальную дверь, окинул уставшим взглядом оставшихся учеников и довольно громко сказал:
- На сегодня с беседами все. Кто не успел, приходите завтра. Я буду ждать вас с десяти часов утра. Всем спасибо! - Говорить речи Эд не любил и не умел, потому даже этот коротенький монолог окончательно утомил его. Потому мужчина молча развернулся и скрылся в кабинете. Он с удовольствием сейчас и ушел бы, но его ждало еще пару часов работы с полученной информацией.
Рыжий подошел к столу, но, взяв только блокнот, развернулся лицом к доске, на которую была накинута ткань. Сняв импровизированную накидку, Эдди достал палочку и принялся водить ею по доске, время от времени поглядывая в блокнот и сверяясь с записями. Этот метод систематизации информации он почерпнул из маггловских детективных сериалов, которые иногда с любопытством смотрел на досуге. В целом этот способ просто помогал детективу собрать всю информацию по кучкам, а потом - разложить по полочкам. Без этого, пожалуй, он бы тоже справился, но визуализация материала значительно упрощала и ускоряла процесс.
Картинка, которая вырисовывалась на доске, не особенно радовала Эдмунда. Он, конечно, не мог совсем не полагаться на показания студентов, полученных сегодня, но большая часть услышанного расстроила мужчину: дети старались быть осторожными, но некоторые высказали вполне конкретные подозрения в сторону однокурсников. И именно это печалило Эдди, потому что разобщенность факультетов в такое время была фактически убийственна.
Так или иначе, но под подозрением у детектива находились все, кто, так или иначе, присутствовал в помещении. Не стоило так же откидывать вариант использования неизвестным мантии невидимки. Этот предмет гардероба хоть и не был так сильно распространен в магическом мире, но существовал. А, соответственно, всегда был шанс, что найдется тот, кто обладает такой редкостью. Еще Эдди рассматривал вариант Оборотного зелья, Дезиллюминационных чар или Чар невидимости.
Так или иначе, но здесь, по мнению Роджерса был замешан кто-то посильнее учеников. Либо же это был студент, очень умный студент, у которого хватало сил и возможностей для подобных вариантов. Учитывая, что бедную Пэгги убили Авадой (Эдди даже вздрогнул, когда услышал заключение мисс Помфри), то он искренне рассчитывал, что это был кто-то из поднявших голову Пожирателей, которому удалось пробраться в святая святых – в Хогвартс. Такой вариант был жутким и не сулил ничего хорошего и светлого, но мужчине не хотелось, чтобы виновным был кто-то из детей, ведь применение непростительного каралось жестоко. Слишком жестоко: никто не забыл той войны, которая закончилась уже почти тридцать лет назад.
Детектив вздохнул и захлопнул блокнот. Затем набросил на доску тот же кусок ткани и, подумав, наложил на доску чары невидимости, дабы любопытные студенты не лазили в кабинет почем зря. Затем Эдмунд спрятал блокнот с записями во внутренний карман мантии, сложил письменные принадлежности в стол и вышел из кабинета, пробормотав под нос:
- Завтра надо будет попросить всех, кто там был, прийти ко мне снова, чтобы я проверил палочки…
Постояв немного у двери, детектив Эдмунд Роджерс прошептал "Colloportus", на всякий случай подергал ручку двери и, развернувшись, быстро зашагал к выходу из школы, думая только о том, что ляжет спать. И даже не будет ужинать.