Когда Хэйли была маленькой, она почти не играла в куклы, вместо этого ее любимой игрушкой была мягкая коала, которую отец привез для крошки-дочки с одной из своих игр, прошедшей в Австралии.
Младшей МакФарлен тогда было три и, заполучив это плюшевое существо в свои владения, она назвала зверя Уэсли и следующие несколько лет отказывалась засыпать без него.
Сейчас ей было пятнадцать и она сидела и смотрела на почти метровую плюшевую коалу, стоящую в углу ее комнаты. В руках она вертела записку, прилагавшуюся к подарку.
«Подумал, что Уэсли должен расти вмести с тобой. Счастливого рождества. Люблю тебя. Папа»
Вот так вот. И может, это и было немного глупо, но среди толпы подарков, которой завалили ее родители, именно этот значил для нее больше всего.
Но на деле, это лишь усложняло ее и так, наполненные всяческими терзаниями мысли. Ведь папа вспомнил такую мелочь, как плюшевый медведь, с которым она засыпала в детстве и даже то, как его звали. Разве это не значило, что он ее любил? Ведь мы не запоминаем таких подробностей о том, кто нам безразличен. Почему же тогда, вместо того, чтобы присылать эту гигантскую коалу из самой Австралии взять бы и не приехать с мамой самому? Неужели они и правда думают, что все цветные коробки с самым разным содержимым, аккуратно сложенные под наряженной ёлкой смогут заменить ей их отсутствие. А ведь их не было не только на Рождество, они даже не нашли времени на то, чтобы приехать хоть в один из дней ее каникул. Как можно любить кого-то и не стремиться проводить с ним время?
Хейли вздохнула. Ей нужно было срочно отвлечь себя, просто чтобы перестать об этом думать. Она спустилась на первый этаж, надеясь поболтать с дедом, но, увидев, что он дремет в гостиной, тихо прошла мимо, старясь его не разбудить. Конечно, райвенкловка могла прийти к нему и рассказать  о своих мыслях, но она просто не хотела его расстраивать, не хотела давать повод думать, что он делает недостаточно, чтобы она была счастлива. Потому что это было совершенно не так. И уж он точно не был при чем. Сет носился где-то по своим делам и обещал зайти только вечером, поэтому она решила, что самое время зайти в книжный магазин, чтобы забрать книгу по анимагии, которую она заказала пару дней назад. Спрашивается зачем пятикурснице специализированная и редкая книга по анимагии? Это вам не Темной магии учиться, но так же незаконно, по крайней мере, пока тебе не стукнет семнадцать, а она надеялась освоить практику куда раньше. К чему такая тяга к «знаниям»? История долгая, но имеющая смысл.
Начать стоит с того, что к учебе это не имеет никакого отношения. Хотя ее совершенно нельзя упрекнуть в отсутствии любознательности или желания учиться, наоборот райвенкловка вполне себе преуспевала в большинстве предметов, кроме разве что Зельеварения, с которым ей чаще всего по доброте душевной помогали Скамандрики. Но Трансфигурация был в списке не только ее интересов, но и наибольших талантов, однако, и это здесь было не при чем, свое Превосходно она смогла бы получить и без дополнительных знаний по анимагии.
Анимагия была нужна ей совсем для иных целей. Началось все еще в начале этого года. Был у Хейли друг гриффиндорец Юджин, а подругой Юджина была Лили Поттер. И как-то раз МакФарлейн как бы между делом спросила у нее про Люпина, не про младшего, а про того самого, что когда-то был преподавателем в Хогвартсе и дружил с дедом Лили. А та возьми и расскажи ей всю ту историю, про оборотня и его верных друзей, ставшими ради него незарегистрированными анимагами. Не сложно догадаться какая именно мысль в тот момент могла прийти девушке, чей кузен был оборотнем.
Вот именно поэтому, она сейчас стояла в магазине Флориш и Блоттс и забирала ту самую редкую книгу под странно-заинтересованный взгляд продавца. Хейли собиралась уже побыстрее уйти, чтобы наконец приступить, к изучению книги, однако, как только она направилась к двери, ее внимание привлек какой-то шум справа, она обернулась и к своему удивлению увидела Вуда, который судя по всему пытался замаскироваться под всем известную присказку "я не я, и лошадь не моя", но ничего дельного из этого так и не вышло.
Ей стало неловко. Он уже тоже заметил то, что она его увидела, а значит, пройти мимо не удастся. Не то, чтобы ей этого хотелось..просто, у него  был такой взгляд, будто он очень жалел, что ему не удалось спрятаться, чтобы избежать этого столкновения, и в ее голове тут же всплыли воспоминания их встречи в  поезде, его неразговорчивость, равнодушное и одновременно раздраженное пожатие плечами, скомканное прощание и будто, даже чуть осуждающий взгляд. Создавалось впечатление, что сейчас меньше всего он хочет видеть именно ее, хотя она не понимала, чем так сильно перед ним провинилась, она ведь даже тайну его обещала сохранить, а он смотрит на нее так, будто лучше бы ее вообще здесь не было. Что она ему сделала? Все, что он о ней знал, только имя, а смотрела так, будто..
Тем не менее, наверное, именно поэтому она к нему и подошла. Было в ее характере что-то, что часто заставляло ее идти наперекор. А может она просто не хотела оставлять все как есть. Может, чувствовала в его сложности что-то такое, что наоборот тянуло ее к нему.
- Привет, - она не стала акцентировать внимание на том, что заметила его "попытку к бегству", а вместо этого просто улыбнулась, правда чуть настороженно, будто уже была готова к тому, что он снова промолчит, - что, тебе тоже с книжками иногда проще, чем с некоторыми родными? – сама не зная зачем спросила она. Хотя вопрос был вполне логичным, кто еще проводит праздничные дни в книжном, а не в обществе близких, которые скучали по тебе с самого сентября. Но то, что она пришла сюда лишь бы забыть о снова бросивших ее родителях, то это вовсе не значит, что у него дома все тоже не так просто. Может он просто любит читать и проводить время в одиночестве, что, судя по ее последним наблюдениям за его «доброжелательностью и приветливостью», могло быть вполне реальным.
- Интересуешься Трансфигурацией? – поинтересовалась райвенкловка, пытаясь замять неловкую атмосферу.

Он снова был немногословен, но хотя бы не промолчал, и в голосе даже не было больше равнодушия, которого она почти ждала. Это было странным, ведь судя по его попытке избежать их встречи, он едва ли хотел ее видеть, однако, он не был ни груб, ни безразличен. Почему?
Хотя ей ли об этом спрашивать, это ведь она, девушка вовсе не любящаяся навязываться, подошла к нему, несмотря на то, что почти злилась на то, что не понимала, почему он так намеренно холоден с ней.
Но сейчас, все было совсем по-другому, может быть, потому что их встреча началась не с того, что она свалилась ему на голову?
Она перевела взгляд на райвенкловца и поймала секундную грусть в его глазах, когда он ответил на ее вопрос о близких. Неужели она угадала? Ей было жаль, если это было так.
- Может и представляю, - тихо повторила она вслед за ним, - читая книжки, проще забыть о тех, кому до тебя нет никакого дела, - добавила она еле слышно, сама не понимая почему говорит ему об этом, и опустила глаза. Будто в противовес его молчаливости, ее, обычно вовсе не такую болтливую, так и тянуло на откровения. Словно ей казалось, что он может ее понять. Но мог ли? По сути какое ему до нее дело? Никакого. И до всего, что было в ее жизни тоже. Так зачем она ему вообще говорит что-то подобное? В его семье, наверняка, все совсем по-другому. Ей бы хотелось в это верить. Да и ей едва ли стоило жаловаться, у нее был дед и Сет, а родители..что ж, мы просто не всегда получаем то, чего хотим.
Немного нервным движением, она заправила светлую прядь за ухо. Тему нужно было перевести, потому что все эти откровения первому встречному до добра не доведут. В этот момент очень кстати, подвернулась тема о Трансфигурации. Он не спросил о книге, но Хейли заметила огонек инетерса, зажегшийся в его глазах. Он, наверняка, узнал книгу. Иначе бы не смотрел на нее так заинтересованно, но если это так, то значит, что интересуясь Трансфигурацией в целом, область анимагии он не обходил стороной, потому что о ценности фолианта в ее руках мог подозревать лишь тот, кто разбирался в этом. Она стала вспоминать, что она вообще о нем знает. Кроме имени, жуткого секрета о Темной магии и каких-то общих фактов. В голову  почему-то сразу пришло воспоминание о том, как один из Скамандриков помогал ей с каким-то зельем в гостиной Райвенкло, они как обычно болтали обо всем подряд и почему-то заговорили о Трансфигурации, и тогда он сказал, что если у нее будут проблемы с этим предметом, то лучше всего спросить совета у младшего Вуда. Она тогда отмахнулась, мол с этим то предметом она легко справится сама, но оказывается информацию запомнила и очень кстати вспомнила об этом сейчас.
И тут она снова подняла на него  глаза, и как будто увидела его совсем по-другому. Вот он и он может ей помочь. Ей на самом деле очень нужна его помощь. Посмотрим правде в глаза, анимагия это не игрушки, и ей будет непросто справится с этим самой. Нет, магического потенциала вполне хватает, а вот теоретической базы нет. А она не может затягивать с этим делом.
Но кто еще мог бы ей с этим помочь? У нее не так то много знакомых, подающих надежды в Трансфигурации, и среди них едва ли есть те, кому она может довериться и сказать что-то вроде «эй, давай-ка нарушим закон, будет весело», хотя бы потому что не хочет она втягивать в это тех, кто был совершенно не причем. Вуд – другое дело. Ее вряд ли будет мучить совесть относительно того, что она втянула его в противоправную деятельность, потому что он сам себя в нее втянул еще задолго до нее. Кроме того, у него ведь уже был секрет, а значит, она могла доверить ему свой, потому что он поймет.
Она вдруг взяла его за руку и утянула в самую глубь магазина, в небольшое пространство в углу, где стоял небольшой стол с парой стульев, отгороженный от чужих глаз и ушей массивными книжными стеллажами. Отпустив ладонь парня, Хейли отошла на несколько шагов, и лишь тогда подняла на него глаза, закусив губу. Она чувствовала себя неловко, но отчаянно собиралась с духом, чтобы сказать то, что она хотела.
- Слушай, мне нужна твоя помощь, - выпалила она, -я знаю, что похоже тебе не нравлюсь, и что, у тебя нет ни единого повода мне помогать, но, наверное, это входит и в твою сферу интересов тоже, я ведь видела, как ты смотрел на книгу. Мне говорили, что ты разбираешься в Трансфигурации, и ты ведь интересуешься анимагией, верно? Стать не зарегистрированным анимагом это не законно, но..у тебя ведь тоже есть такой секрет, поэтому я подумала, что ты сможешь меня понять, - она посмотрела на Вуда ив голубых глазах плескалась какая-то почти отчаянная надежда. Она понимала, что он вряд ли согласится. С чего бы? Она очевидно ему не нравилась, и проводить с ней время он не спешил, избегая даже банальных встреч. И вся ее речь не выглядела сильно убедительной, а звучала так, будто она просто считает его эдаким плохим парнем, которому по плечу переступить закон еще раз. Минимальная частица правды в этом, конечно, все-таки была, но она вовсе не упрекала его за это.
- Просто не могу я ждать до семнадцати, и.. ты меня почти не знаешь, так же как и я тебя, но как-то так получается, что ты единственный, кому я могу довериться.
Она замолчала и в маленьком закутке, в котором они оказались, повисла тишина. Ей казалось, что она готова зажмуриться, лишь бы не видеть его реакции на ее, наверняка, показавшееся ему абсурдное предложение, или тут же сказать, мол забудь, я справлюсь сама. Но вместо этого, она в упор смотрела на Вуда, упрямо не отводя глаза.

Вот уж "лучшее" признание, которое она слышала от парня в свой адрес. "Ты мне не противна", ну спасибо и на том, а то уж распереживалась, что он так "мастерски" от нее сбегает от того, что терпеть ее не может. А нет, оказывается отвращения к ней он не испытывает. Намного стало спокойнее общаться, верно?
Хейли усмехнулась своим мыслям и подавила желание закатить глаза. Может с ней правда что-то не так? Ну ведь она вполне себе милая и всегда очень приветливая, к тому же терпеливая и верная, так почему ее никогда не интересуют люди, которые отвечали бы ей тем же? Которые бы не пытались бы избегать с ней встреч и улыбались в ответ.
Нет, ее всегда тянет к таким вот запутанным и откровенно непростым личностям. Чтобы не человек, а загадка, чтобы характер сложный, и чтобы к ней он относился совсем не так как хотелось бы.
Так если сама таких выбирает, чего потом жаловаться? Нет уж. Зацепил такой, так терпи и нечего потом на него скидывать вину за его недоброжелательность. Он такой сам по себе и тебя знаете ли не просил.
Только с чего вообще возникли мысли о том, что он ее зацепил? Она ведь к нему обращается только потому, что в сложившейся ситуации он действительно является единственным, кому она может довериться, правда? Или не только?
Хейли долго молчала, перебирая все эти мысли в  голове, и чуть было не пропустила его ответ. Впрочем, он был почти таким, как она ожидала.
Он возражал, говорил, что ничего не выйдет, да и не по адресу она обратилась.
Она грустно улыбнулась, понимая, что и не ждала ничего другого, не понимая, на что она вообще надеялась, прося его о помощи. Знала ведь, что не согласится и предложение посчитает абсурдным. А сверху добавит еще и то, что задуманное ей в принципе невозможно. Не выйдет у нее, ни с ним, ни тем более без него.
И даром, что она талантливая.
Она ожидала его отказа, но почему-то он все равно ее расстроил, больше чем она предполагала, и она не понимала в чем было дело, в нем, в ней или в его словах о том, что у нее ничего не выйдет.
Честно говоря, она сама толком не знала почему так уцепилась за эту призрачную возможность, почему она вообще вдохновилась этой историей об оборотне и его верных друзьях. Наверное, просто ей становилось все сложнее держать свои терзания при себе, обстановка накалялась, а внутренний конфликт рос как снежный ком, но при этом она по-прежнему не могла поговорить об этом с братом. И тогда эта возможность сделать хоть что-то для него - стала для нее чем-то вроде спасения от своих страхов за него, от своих мыслей, от самой себя.
Но может он прав, и она так много думала об этом шансе, что не видела его очевидных изъянов?
От ее мыслей ее отвлек его неожиданный вопрос. Неожиданный, не потому что не был логичным, а потому что она не думала, что его может интересовать что-то, что касается нее.
Но он спросил и она не хотела врать. Да и толку делать из этого секрет, если сам Сет трубит об этом на каждом шагу, ратуя за то, что оборотни должны быть полноправными членами общества. Хейли в общем-то была с ним согласна, но сама болтать об особенности кузена не спешила. Фактически никто об этом почти и не знал. Причина была до банального проста, не хотела она видеть отрицательных эмоций тех, кто узнает об этом. Сет не заслуживал этого. Ни осуждения, ни страха, ни отвращения. Он был хорошим, он был самым лучшим.
Но Вуд спросил и она почему-то решила ответить. Может подсознательно надеясь, что тогда он поймет почему это так важно для нее.
Правда суть была в том, что если она и правда хотела показать ему как это важно для нее ей придется рассказать не только о Сете, но и о своей семье, чтобы он понял почему брат значит для нее так много. Поэтому Хейли колебалась еще какое-то время, но все решилась.
- Ладно.., - решила она, - это все равно ни какой ни секрет. Хотя я не уверена, что тебе и должно быть до этого хоть какое-то дело. Но я думаю,  ты можешь это понять. Твой отец ведь был известным игроком квиддичной команды, верно? Тогда, ты наверное, знаешь, что это такое, вечные сборы, тренировки, соревнования и родители у которых никогда нет на тебя времени. Конечно, может тебе повезло с семьей, но у меня все было именно так. Мой отец был капитаном «Стоунхейвенских Сорок». В нашей семье можно сказать почти династия. Мама спортивный колдомедик, поэтому не удивительно, что все мое детство я видела их не так часто.  Я росла в доме деда, а по соседству жил мой кузен Сет. И именно он, а не родители, был рядом тогда, когда это было необходимо. Именно поэтому он так много для меня значит, и поэтому для меня он самый лучший  в мире старший брат. А пару лет назад..- Хейли вздохнула, пытаясь собраться с силами, пытаясь объяснить ему так, чтобы он понял, - Ты ведь дружишь с Поттерами, верно? Знаешь эту историю про мародеров, которые стали незарегистрированными анимагами ради друга-оборотня? - вдруг спросила Хейли, внимательно смотря на реакцию парня, - так вот пару лет назад Сета укусил оборотень.
Она вздохнула и тяжело осела на стул на мгновение, закрыв лицо руками, почти так же, как сделал это Вуд в поезде. Теперь пришло время ее тайн и смятения, будто теперь они поменялись местами. Она бы могла рассказать о большем: о том, как она сложно это переживает, о том, как это переживает Сет. Чтобы объяснить почему ее так задела идея стать анимагом.  Но она и так рассказала ему слишком много. Это было чересчур для случайной знакомой.  Это было чересчур для мальчика, который и видеть то ее не хотел.
- Слушай все это мои заморочки, и я не хочу тебя в это втягивать, я даже понятия не имею, зачем  я вообще тебе все это рассказываю. Просто, наверное, хочу, чтобы ты понял, почему для меня так важно стать анимагом, сейчас, а не через два года, и почему я боюсь не осилить это в одиночку. Я уже говорила, почему попросила об этом тебя. У меня не хватает теоретической базы по Трансфигурации, а у тебя вроде как с этим все более, чем в порядке, а еще потому что подумала, что у тебя уже есть свой секрет, а значит, ты мог бы понять меня..но ты прав, наверное, это все зря, я вполне понимаю, твою реакцию и ты не думай, к твоей тайне это не имеет никакого отношения. Я ее сохраню, как и обещала. И извини, что вообще на тебя это все обрушила, - она натянуто улыбнулась, стараясь держать лицо, и встала со стула, неловко переминаясь с ноги на ногу. Нужно было сейчас же уходить, потому что сейчас ей хотелось провалиться на месте. Ей было так неловко, а она ведь всего лишь отчаянно хотела, чтобы он ее понял.

Многие весьма скептически относились к деятельности ее брата, к его статьям, о возможности сосуществовать вместе с оборотнями, не веря в такую возможность. А вот Хейли верила. Она ведь не отказалась от брата, когда тот, рассказал о том, что с ним произошло и никогда бы так не сделала. И продолжала проводиться ним уйму времени. И ничего такого, о чем бы воображали, опасающиеся оборотней волшебники, не происходило. Так почему он не мог работать вместе со всеми?
Ну взять в пример того же Люпина, и что, что он был оборотнем? По рассказам, человеком он был прекрасным, учился со всеми вместе в школе, преподавал в Хогвартсе, потом женился, стал отцом. Ему не были чужды никакие человеческие радости и он являлся отличным примером того, что быть оборотнем - не значит отрезать себя от внешность с мира. И она верила, что такая возможность есть для всех, по крайней мере для всех тех, кто сам готов к такому раскладу, а не хочет сбиться в стаю себе подобных.
Однако, такого мнения придерживались не все. Взять хотя бы реакцию Вуда, когда тот предположил кто именно ее брат. Смешок не удачно скрытый кашлем отчего-то сильно ее задел. И именно это, а не его дальнейшие слова о том, что все еще может получиться, заставили ее остановиться.
Она обернулась и подняла глаза, уперевшись взглядом в Вуда. И впервые на ее лице не было даже намека на улыбку.
Он все еще не понимал, и может она вообще ошиблась о том, может ли он понять. Но раз уж начала, она сделает все, чтобы он не думал о ее брате неправильно.
- Да, именно он. Думаешь, его статьи смешные? Думаешь обротни не могут жить как все? Ничего, все именно так и думают, все, кто никогда не имели с ними дела. Знаешь, когда Сета укусили, в моменты первого шока он тоже пытался отказаться от всего, что было раньше. Говорил, что мне надо держаться от него подальше, что он не может быть больше рядом, даже если мне это нужно, - она сжала зубы, хмуро вспоминая тот разговор, и тот страх, страх не перед оборотнем, а страх потерять кого-то очень близкого из-за его упрямства.
- Но я так не хотела и не хочу сейчас. Его шок быстро прошел и все стало как раньше. Да, теперь он был оборотнем, но знаешь что изменилось? Ничего. Он не стал агрессивным, нелюдимым или замкнутым, он не перестал проводить со мной время и быть моим братом. Но ты не думай, что я дурочка, идеализирующая все подряд. Я знаю, что все это не так просто, как Сет хочет показать. И поэтому меня одолевает тысяча страхов и ночных кошмаров, о том, что он так и не найдет себе места и большинство  никогда не будут относиться к нему, как к обычному волшебнику,о том, что с ним еще может что-то случится,  о том, что его эта стая вдруг окажется сподвижниками Пожирателей и они утянут его за собой. Но правда в том, что он себя не жалеет, и другим никогда не даст, мне особенно. И я даже поговорить с ним об этом не могу, ни поговорить, ни сделать ничего для него, только хожу и улыбаюсь, вру что все в порядке и что единственный мой страх это влюбиться не в того парня - выпалила она.
Раскрасневшиеся щеки, упрямый взгляд, ей бы с трибуны вещать, а она стоит в маленьком закутке книжного магазина и сама не понимая зачем, пытается втолковать что-то такое абсолютно понятное для нее, но чуждое другим, одному единственному зрителю, будто для нее важно, чтобы именно он это понял. С каких пор для нее вообще важно что-то касающееся его? Об этом лучше вообще сейчас не думать, а то вдруг добавишь себе еще проблем, поняв вдруг почему она несмотря на все его не самые широкие жесты, все еще стоит здесь.
- Поэтому я хочу стать анимагом, чтобы сделать хоть что-то для него, для себя,  что-то, что приблизит меня к нему и избавит хотя бы от части ночных кошмаров, просто потому что я буду знать, что я не стою на месте не в силах что-либо изменить, - закончила она, внимательно смотря на Вуда. Теперь все зависело только от него. От того захочет он ей помочь или нет. Только без всяких его завуалированных ответов, мол можно попробовать, но  кто знает и так далее. Она не заставляла его, не давила на жалость, не шантажировала. Просто просила о помощи, надеясь что справиться вдвоем будет проще, чем сделать это одной. И дело тут не только в Трансфигурации, всегда легче делать что-то когда рядом надежное плечо, а плечо Вуда, несмотря ни на что, казалось отчего-то действительно надежным.