Группа 1.
Ленс нагло ухмылялся, даже не пытаясь скрыть своего злорадства. Как и следовало ожидать, Люси с достоинством обиделась, сделав лицо «кирпичом». Энди, кажется, обиделся за Люси из солидарности с ней, и злобно сопел рядом. Какие мы все обидчивые, аж спасу нет. Ничего, пусть попыхтят, полезно иногда.
Хорошая идея? Она серьезно? Ленс недоверчиво взглянул на Люси. Вот уж неожиданно. Не то чтобы он считал, что не может выдать какую-то неплохую мысль, с этим было все, вроде бы, неплохо. Но вот то, что все им сказанное воспринималось в штыки и, казалось, народ заранее был готов все отвергнуть, даже не попытавшись вникнуть в суть сказанного, это да. И вот тут, конечно, ему становилось обидно. Пусть все и считали, что он слишком зарывается, но мозги-то его никуда не делись от этого. Он не самый блестящий ученик на свете, но что-то ведь соображает, иначе давно бы отчислили и с облегчением помахали ручкой на прощание.
Тем временем, Люси принялась воплощать в жизнь, подкинутую им мысль. Пусть дерзает, авось что-нибудь да получится. И хорошо, что «добровольцем» стал Энди, а не он сам. Ленс не был уверен, что ребята как бы «случайно» не приложат его макушкой о потолок или не уронят на пол с высоты этой самой двери. Хоть они, наверняка, и думают о себе, как о супер хороших ребятах, но вряд ли таковыми являются на практике. Убить не убьют, но шкуру попортить, в отместку за свои потраченные на него нервы, могут. Говорят, по себе людей не судят. Ну а он судил некоторых, и не думал, что так уж окажется не прав.
- Пожалуйста, - со всей возможной любезностью отозвался Лонгботтом, чуть ли не отвешивая поклон, и зажигая «Люмос» поярче, а то там наверху хоть глаз выколи. Ему стало казаться, что раньше, когда туда дотягивался Энди, там было светлее. Или просто тогда он не присматривался, и все было точно также. А, может, верно высказывание, что «чем больше света, тем тень гуще», и во всем виноват свет от волшебных палочек.
Еще бы этот свет грел… Может, успей он поужинать сегодня, то было бы чуточку теплее, хотя бы от осознания того, что ты умрешь не на голодный желудок. А сейчас ему было как-то зябко, будто в помещении открыли все окна, и туда сразу влетел порыв холодного зимнего ветра. Может, здесь где-нибудь есть трещина в стене, откуда дует? Ленс поежился, и хотел было застегнуть мантию, чтобы сохранить остатки тепла, а то уж совсем складывалось впечатление, что ему в грудь вбили сосульку. Как вдруг…
- А! – если бы он не опустил взгляд, то не увидел бы руку, словно выросшую у него из груди, как у какого-нибудь мутанта. Ладно бы эта рука была прозрачная, как у привидения, а то ведь обычная совсем. Возглас застрял где-то в горле, зато чей-то другой можно было различить. И это были не ребята. Ленс шарахнулся в сторону, ударившись плечом о шкаф, который, кажется, даже пошатнулся, похлопывая попутно себя по груди и животу, словно пытаясь удостовериться, что проклятая рука действительно исчезла.
Сейчас он очень хотел верить, что тоже сходит с ума, и ему просто померещилось, например, от голода или всех пережитых событий. Но нет, рядом голосила Люси, которая явно видела тоже, что и он. Лучше бы это был глюк.
Что это было? Что это было? – он повторял про себя тот же вопрос, который вслух задавала Люси.
- Х-хотелось бы мне з-знать, - стуча зубами толи от холода, который, кстати, прошел, толи от страха, пробормотал он. Взгляд лихорадочно бегал по помещению вокруг, словно выискивая невидимого шутника, и тут он остановился на стене, на которой алыми буквами был написан стишок.
- Какого… - Ленс, медленно подошел к стене, перечитывая слова вновь и вновь. После третьего прочтения написанное врезалось в память, будто всегда было там. И почему он думает, что это адресовано ему? А кому же еще. Кроме тебя здесь больше нет таких самонадеянных кретинов, - ехидно пропело у него в голове. С чего он вообще взял, что эта надпись появилась только что, а не была здесь все время, и они ее просто не заметили? Ага, держи карман шире.
Сперва ему показалось, что надпись написана кровью (ага, «трепещите враги наследника», конечно), но, слава Мерлину, это всего лишь… глина? Ленс размашисто стер рукой надпись, насколько это вообще было возможно. Силуэты букв все равно отчетливо проступали на стене.
- Слышишь ты, шутник хренов! - внезапно гаркнул Лонгботтом, обращаясь к тому, кто провернул всю эту операцию по запугиванию итак вымотанных студентов, и осматривая почему-то в этот момент потолок, словно думая, что этот «кто-то» прилетит к нему сверху. Вообще подобные розыгрыши были в духе Пивза, но ему почему-то казалось, что это вряд ли всем известный и всех доставший школьный полтергейст. – Засунь свои шуточки себе, знаешь куда?!
Как бы эта его реплика еще больше не разозлила хозяина или хозяйку этой свалки. Надо срочно валить отсюда, пока оно не претворило в жизнь свои угрозы. А то, что в этом чертовом стишке была угроза, сто процентов. «…эта глупая игра не сулит тебе добра». Это засело в мозгу и прокручивалось. Какого черта вообще?! Почему он должен бояться вообще непонятно кого или чего? Это просто глюк. Массовый и у всех одинаковый. Насланный с определенными параметрами морок. А такое бывает? Не важно. Это глюк.
Отредактировано Lance Longbottom (2015-09-19 12:33:37)
