В последние годы я перестал любить Рождество. Каюсь. Вот раньше – собирались всей семьёй (которая была хоть и большой, но ощутимо меньше, чем сейчас)… Стоп. Не так. Я же в Египет уехал на 10 лет. Но до этого, пока я учился в школе, было действительно здорово.
С начала. В детстве я очень любил Рождество. Мы собирались в нашей крошечной Норе всем семейством, дарили друг другу какие-никакие, но всё же подарки, радовались им, хотя, в случае моих братьев, это были скорее всего мои старые мантии, рубашки Чарли или свитера, связанные мамой. А до этого – наряжали ёлку. Отец с помощью магии, мы – без неё. И…
Я снова что-то путаю. Подменяю воспоминания. Я никогда особенно не любил Рождество, по большей части оно меня утомляло и редко радовало. Ёлку наряжать мне действительно нравилось, а вот собираться всем шумным семейством и суетиться перед праздником – не очень. Однако я осознаю, что не любить Рождество скучно и неинтересно, а потому, обзаведясь собственной семьёй, я постарался себя убедить, что всегда любил Рождество, чтобы моё нерождественское настроение не передавалось моим детям. Удалось.
После войны традиция отмечать Рождество всем вместе возродилась. Все только-только оправились от страха потерять друг друга и хотели это отпраздновать. Поначалу всё шло неплохо. Родители, шесть детей (эх, Фред…), у каждого со временем появилась пара. Всего лишь 14 человек только своих. Иногда на праздник заглядывали члены бывшего Ордена. Это ещё можно назвать узким кругом. Никаких разрушений, домашняя обстановка, вкусная еда и, конечно, подарки. Всё изменилось, когда стали появляться дети. Сначала был только Тедди Люпин, но он вёл себя прилично. Пока у него не появилась компания. Чем больше детей, тем более сумасшедшими становились праздники. Особенно из-за этой системы, когда все невестки наперебой рвались помогать маме с праздничным ужином, стремясь перещеголять друг друга. Сильная половина семейства по традиции занималась украшением дома и – теперь – следила за детьми. Конечно, все жутко ленились заниматься украшением вручную, а с помощью магии это не занимало много времени. Настроение даже не успевало создаться. Потом, когда дети слегка подросли, украшения понемногу стали доверять и им – вот тогда стало интересно. Пока дети слушались. Когда же перестали… Мерлин, помоги.
Когда в Норе стало слишком много людей, а дети стали бегать и прыгать в предрождественской эйфории, мне всё больше стало хотеться нарушить традицию и остаться на Рождество дома, в компании любимой жены и детей. Может, ещё Чарли пригласить.
И знаете, что? В этот год удалось.
Чарли писал, что у него очень много работы и поэтому он не сможет приехать на Рождество в этом году. В другом письме он пригласил меня с Флёр и детьми к нему. Я абсолютно уверен, что это хитро спланированная диверсия. Спасибо, Чарли!
Решение поехать было принято практически единодушно. Флёр, судя по всему, тоже не очень нравилось справлять Рождество в компании всех моих многочисленных родственников. Неужели ей до сих пор кажется, что её не принимают? Мы закрыли эту тему когда-то давно и с тех пор больше не обсуждали. Луи и Доминик и вовсе запрыгали от радости. Ещё бы. Чарли давно обещал сводить их на экскурсию по заповеднику. Только Мари не очень-то радовалась подобной перспективе (я даже догадываюсь о причинах), но и ей пришлось поехать, потому что оставлять её одну мы не собирались.
Мы отправились немного раньше, чтобы ещё была возможность отпраздновать день рождения Луи. Ему исполняется 11, на следующий год в школу. Значит, будет, что там рассказать. Вряд ли кто-то ещё сможет похвастаться тем, что видел настоящих драконов.
И вот я – в одной руке подарки, в другой жена и трое детей – стою на пороге дома Чарли, абсолютно уверенный, что нас там ждут. Однако же судя по шуму и приглушённым ругательствам, а также по тому, что некоторое время Чарли не открывает дверь, я понимаю, что, видимо, не очень.

Рождество - как много в этом слове! Нет, правда, вы можете считать меня чокнутой, помешанной на традиция француженке, но я действительно люблю Рождество! Это чувство родом из детства, когда наш и без того красивый дом делали еще краше, декорировали, украшали на соответствующий последней моде лад, когда в камине зажигали праздничное полено (чаще всего яблоневое), а maman колдовала в гостиной волшебный снег, который падал с потолка, но не касался пола. Мы с Gabrielle приезжаем из школы на каникулы и попадаем в настоящую сказку. Charmant! А в сочельник наши родители устраивали прием, и к нам съезжались разные люди, друзья, знакомые, все при параде в праздничных мантиях. Но краше всех, по общему мнению, естественно Апполин Делакур и ее две очаровательные дочки. Самое волшебное время в году!
То волшебство, которого меня лишили после свадьбы. Ну да, конечно, вездесущая миссис Уизли сразу показала, кто в ее клане хозяин, и коль уж Рождество семейный праздник, то и встречать его полагалось всей огромной семьей. С тех пор я ненавижу семейные праздники. Потому что А) в Норе с годами нарастала суета, в которой принимали участие все представительницы женского пола. И коль я была лишена возможности участвовать в битве за обладание оловянным половником (миссис Уизли категорически не переносила французскую кухню), я проводила это время в компании детей (к сожалению не только своих), которые с каждым годом становились все назойливее. Причина Б) тяжелая английская еда. Вообще не понимаю, как можно столько съесть за один вечер? Французам этого хватило бы на полгода. Ох уж эта прожорливая английская душа... В) после блеска Рождества моего детства Рождество в Норе казалось мне по меньшей мере скучным, простым и лишенным всякого вкуса. Ну да я с этим смирилась, позволяя себе оттянуться 6-го декабря*. Вот тут-то я устраивала настоящий Le Réveillon**. И домашним, как мне казалось, это было по вкусу.
В этом же году как-то за завтраком Билл сказал: "Мы не поедем на Рождество к маме".
"- Ура!" - возликовала я мысленно, виду же не показала, продолжая следить за туркой с кофе на плите. В моей голове уже начали проноситься милые сердцу картинки тихого семейного Рождества в Ракушке, почти такого же радостного, как наше первое Рождество с Биллом в первый год нашего замужества, еще во время войны. Как было хорошо встречать Сочельник с ним вдвоем! Тишь и благодать.
"- Мы поедем к Чарли" - сказал Билл, и я, удивленно и скептически вздернув бровь, обернулась.
"- В Румынию?"
"- Само собой," - сказал ты спокойно, не отрываясь от утренней газеты. Я была в шоке, и кофе тоже, потому что он поспешил убежать из турки. Как такое возможно? Чарли, которого Билл годами не видит, удалось оговорить его от празднования Рождества в Норе! Чарли! Мне этого не удалось за 20 страшно сказать сколько лет совместной жизни с Биллом! Уму не постижимо!
Сейчас, стоя на пороге дома Чарли я мило улыбаюсь. Гнев был сменен на милость, в предчувствии того, как дорого это будет стоить моего мужу. Заурядным рождественским подарком не отделаешься, милый. Ну и плюс к этому, в следующем году поедем во Францию, не отвертишься.
- Bonjour, mon cher! Как поживаешь? - Я милая, не правда ли? Успеваю заметить, что внешний вид хозяина дома (это что, пижама?) оставляет желать лучшего, ну или по крайней мере как минимум получаса, чтобы привести себя в порядок. - Рardon, ты не возьмешь это? Мerci! - передаю Чарли большую корзинку с вкусностями, которые я заготавливала целую неделю, чтобы порадовать всю семью, ну и получить свою заслуженную порцию комплиментов. Обняв хозяина дома и сняв дорожную, мантию я прохожу вслед за Чарли, Биллом и детьми в гостиную. Вернее то, что должно было называться гостиной. Мое хладнокровию и артистизму наносят тяжелы удар: пыль на полках, не мытый пол, разбросанные вещи. Но я держусь и даже пытаюсь улыбаться.
— Могли бы и предупредить, я бы хоть к вашему приезду приготовился,
Что, купил бы новый дом и нанял домового эльфа? Ну или хотя бы жену.. Очень сомневаюсь.
- Милый, - шепотом, но чуть ли не на распев (я когда злюсь часто таки образом пытаюсь успокоить свои эмоции) обращаюсь я к мужу, - Ты же отправил Чарли письмо, верно?
- Ну что, проходите, располагайтесь, чувствуйте себя как дома,
Как у кого дома? у пещерного Тролля? Я вас умоляю. Эх, созерцая паутинку, растянувшуюся между ножкой дивана и стеной, я вдруг ощущаю несвойственную для себя ностальгию по Норе. А я-то, наивная, думала что хуже Рождества быть не может! Флер, ты убедишься в этом на собственном опыте...
-... немного не убрано, - я вовремя успеваю перевести свой истеричный смешок в русло беззаботного смеха, пока это никто не успел заметить.
- Ну что ты, Чарли. Это не проблема. Ты еще не видел бардак в комнате Луи! - хлопаю по плечу нашего младшенького. Чего стесняться, дело-то семейное. - Мы с девочками тут мигом приведем все в порядок, не волнуйся, - хотя нет, поволнуйся, иногда это полезно. Память возвращает и все такое. Может даже чаю людям с дороги предложишь, будет очень любезно с твоей стороны. Поймав на себе недовольный взгляд  Доминик и вопросительный взгляд Мари-Виктуар, я делаю им знак, не терпящий возражений. И вот мы уже орудуем волшебными палочками, убирая все ненужное на своем пути.

*традиционный французский праздник Святого Николая. Ознаменован началом подготовки к Рождеству.
**традиционно Святочный ужин во Франции.

Ненавижу быть старшей. Предложение "ты должна подавать младшим пример" звучит в мой адрес чаще, чем, например "как дела, милая? Что нового?" или "как успехи в школе?". Кошмар какой-то. Такое впечатление, что родители завели меня исключительно как пример для подражания всем оставшимся детям, лишив напрочь возможности решать что-либо самой, подавать голос и как-либо самовыражаться.
Стоя на пороге дома дяди Чарли я демонстративно изображаю скучающий вид. На самом деле, все мои обиды безосновательны, и я уже давно это поняла. Просто гордость не позволяет мне так сразу сменить гнев на милость. В ближайшие несколько часов я могу себе еще позволить дуться на весь белый свет. За то что выдернули меня из Англии, за то что придется проторчать здесь все каникулы, упустив возможность на ближайшие полгода повидаться с Тедди. Нет, я, конечно, люблю дядю Чарли, но, при всем к нему уважении, в данный момент я ненавижу его дом, Рождество, драконов, и всю Румынию вместе взятой! А Доминик с Луи уже достаточно взрослые, чтобы решать, что им делать и на кого ровняться. Вон младшему совершенно плевать, что я не в восторге от этой поездке, ему только скажи слово "дракон" - тут же снесет все на своем пути с криком "ГДЕ?". Но Доминик и мама, вот от них я не ожидала такого предательства. Мама так вообще даже бровью не повела, когда услышала новость, хотя я точно знаю, что и она от этой идеи не в восторге. Получается, что я одна во всеуслышание заявила, что ни в какую Румынию не поеду. Но кто ценит мое мнение? Меня просто поставили перед фактом, что едет вся семья.
— Оу. Какой сюрприз!
Действительно. Помятый дядя Чарли в пижаме - вот это номер! По его виду не трудно догадаться, что нас не ждали. А вот это уже начинает быть интересным.
Все приветствуют друг друга, обнимаются, снимают в прихожей верхнюю одежду и проходят внутрь. Я успеваю переглянуться с Доминик, прежде чем войти в гостиную. Да, там нас встречает бардак. Что и требовалось доказать. Странно, но эта ситуация меня до крайности забавляет, и, с внутренним чувством удовлетворения я оглядываюсь на родителей с победоносным взглядом "я же говорила, что это плохая идея!"
- Ты еще не видел бардак в комнате Луи!
- Но Луи с дядей Чарли в этом вопросе не тягаться, - чтобы не услышали взрослые, шепчу на ухо сестренке и локтем легонько пихаю братца, который все же услышал мои слова.
- Мы с девочками тут мигом приведем все в порядок, не волнуйся,
Ну, прекрасно! Нам еще и разгребать весь этот бардак. Замечательно придумано, мам!

Всё пошло слегка не по плану.
Я мечтал об идеальном Рождестве - впервые за долгое время - в относительно узком кругу, где у всех хорошее настроение и все радуются моей блестящей идее. Однако я прямо-таки физически ощущаю, как от Мари исходят волны подавленного раздражения. Или это потому, что они срезонировали с точно такими же волнами от Флёр? В любом случае, изначально было понятно, что Луи больше всех в восторге от идеи и не будет жаловаться, даже если погода в Румынии будет отвратительной, а Чарли будет жить в шалаше на дереве без каких бы то ни было удобств. (Впрочем, такой вариант понравился бы даже мне своей оригинальностью.) В общем, если в течение нашего небольшого отпуска (а возможно уже сегодня, если очень повезёт) всё семейство, включая Чарли, ополчится против меня и накинется с обвинениями, я скажу, что это всё - один большой подарок на одиннадцатилетие Луи. И пусть уже каждый сам договаривается со своей совестью, насколько они любят Луи и насколько они готовы притворяться радостными и довольными ради него. Я хитрый, я знаю.
Но не только недовольство некоторых моих сопутешественников навело меня на мысль, что Рождество не будет совсем идеальным и лишённым проблем. Нас встретил заспанный, в пижаме и явно удивлённый больше, чем предусмотрено планом, Чарли. Я решил, что он заработался и потерял счёт времени, потому что я точно помнил, как писал ему письмо, в котором сообщал дату нашего приезда (что и подтвердил уверенным кивком в ответ на вопрос Флёр). И если я прав в этой догадке, то беспокоиться не о чем. Я позволяю Чарли поприветствовать Флёр и детей, а затем и сам обнимаю брата и хлопаю его по спине. Некоторое время я не выпускаю его из объятий, левой рукой придерживая его за шею, а правой лохматя его волосы, и без того находившиеся не в идеальном порядке. Всякий раз, встречая Чарли, я бессознательно возвращаюсь в то время, когда мы уже начали считать себя ощутимо взрослее всех остальных, что и послужило лишней причиной нашему сближению. Но, конечно, мы всё равно оставались детьми и сели себя соответственно. И не слишком повзрослели с тех пор, так что Мерлин знает, что мы можем учудить в этот раз.
А пока я предавался ритуальным приветствиям с братом, очень напоминающим вольную борьбу, и сладостным объятиям ностальгии, моё семейство осматривало берлогу Чарли. Вдоволь намучив невыспавшегося и недовольного Чарли, я вслед за всеми прошёл в гостиную. Меня определение "немного не убрано" вполне устроило: отчасти потому, что я не нашёл в комнате совсем уж катастрофического беспорядка, отчасти потому, что привык к подобному, когда мы с Чарли делили одну комнату. Но убраться, конечно, стоило, нам же предстояло нарядить все помещения.
- Мы с девочками тут мигом приведем все в порядок, не волнуйся, - ответила Флёр и достала палочку. Девочки не отличились подобным энтузиазмом, что неминуемо отразилось на их лицах. Не могу их в этом обвинить, ведь им, в отличие от Флёр, пришлось бы работать руками, а не палочкой.
- Милая, позволь мне, - останавливаю я Флёр, подойдя к ней сзади и обняв за талию. - Вы сейчас так уберётесь, что Чарли потом найти ничего не сможет ещё три месяца, - к тому же, я уверен, бардак по всей квартире является предметом особой гордости для Чарли и символом его свободной холостяцкой жизни. - Мы уберёмся, а вы, может, похозяйничаете на кухне? Я вижу, кое-кто здесь отчаянно нуждается в кофе и булочках с корицей, что мы привезли, - оборачиваюсь на Чарли, искренне наслаждаясь его ещё недопроснувшимся видом, а затем целую Флёр в щёку, чтобы исключить возражения и недовольства с её стороны, и деликатно подталкиваю её к кухне.
Раз уж я всё это затеял, мне и брать на себя заботу о том, чтобы все оставались довольны. Я подмигнул Луи, знаменитый беспорядок в комнате которого только что был предметом всеобщего порицания. Не стану ничего добавлять, уже достаточно было сказано и прошушукано. Я же, в отличие от своих дам, не считаю, что стоит так уж осуждать его за беспорядок. По крайней мере, до тех пор, пока он сам знает, где у него что лежит. К тому же, ему ведь только 10... о, нет, уже 11 лет. В этом возрасте мир полон вещей, требующих немедленного внимания, где тут найти время для уборки.
Свою поддержку я предпочёл не облекать в слова, чтобы не получить выговор от жены за поощрение неряшливости в детях, но похлопал Луи по плечу. Надеюсь, он понял.
- Луи, почему бы тебе не посмотреть, какие у дяди Чарли есть книги о драконах? Уверен, там потрясающие картинки, очень подробные, - я поворошил волосы на голове Луи и тоже слегка подтолкнул его в сторону книг. - Только будь осторожен, драконы выдыхают настоящее пламя! - добавил я, вспомнив, как в своё время одной такой книгой Чарли прожёг дыру на моём любимом свитере. И на своём. И на кресле. И едва не поджёг свою кровать, когда читал ночью. Вообще зря я, наверное, доверил такое опасное чтиво ребёнку, но, с другой стороны, он же хочет заниматься драконами, пусть привыкает.
- Ну что, - обратился я к Чарли вполголоса, - я предлагаю загнать всё это под кровать, а потом, когда мы уедем, разложишь всё, как тебе нравится, - кровожадно улыбаясь в предчувствии расправы над драгоценным беспорядком, я достал волшебную палочку.

- Милая, позволь мне.
Нет, все-таки у меня идеальный муж. И пусть потом старые девы судачат, что нельзя доверять длинноволосым юношам с серьгами в ушах и косухах из драконьей кожи - они явно ничего в этом деле не смыслят. Среди холеных маменькиных сынков вряд ли отыщешь такого дипломата семейных отношений, как Билл, что не удивительно, если вспомнить, что он один из старших сыновей настолько проблемной семьи, как Уизли. С такими братьями и матерью, как у моего мужа, не мудрено свихнуться, если не умеешь вовремя разруливать конфликты. Если уж на то пошло, то я не удивляюсь, что после окончания школы Билл свалил в Египет.
Le pantalon de Merlin! Я до сих пор забываю, что уже без малого двадцать два года являюсь частью этой семьи! Кошмар. Хотя, как мне кажется, наша с Биллом семья разительно отличается от устоев и порядков, заведенных в семье Молли и Артура Уизли. И в этом не обошлось без моей заслуги, да.
Тем не менее, тяга Билла к его семье всегда ощущалась, присутствовала в нашем семейном быту как нечто неотъемлемое. Я с этим, как идеальная жена, смирялась все эти годы. Не без конфликтов, разумеется. Но сейчас, уловив в лице мужа досаду от сложившейся ситуации (инициатива которой лежала на его плечах), мне вдруг (нет, не стало его жаль, что вы) захотелось сменить гнев на милость. В конце концов, Чарли его самый близкий не то что брат, а даже друг, ведь именно с ним он проводил большую часть своего детства. Как любой импульсивной, чувственной, сентиментальной женщине, эта братская любовь показалась мне в крайней степени трогательной, так что я даже прослезилась не захотела парировать Билла в его искусно завуалированном лаской приказе "марш на кухню, женщина!"
- Как скажешь, mon cher, - пробежав пальчиками по склонившемуся надо мной лицу мужа, я освободилась от его объятий и устремилась на кухню, поманив за собой дочерей. Чарли любезно помогает донести корзинку до кухни, причем вручную. Бедняжка, как видно, совсем растерялся.
- Merci beaucoup, Чарли. Где у тебя чайник? - кухня меня малость разочаровала. После паутинного царства гостиной я ожидала увидеть по крайней мере царство плесени, но тут мой придирчивый глаз раздражали разве что пара чашек в мойке и грязная сковородка. Из чего я сделала вывод, что Чарли скорее всего питается на работе, а дома особо не утруждает себя готовкой.
- Мари, достань из буфета чашки, s'il vous plaît. Если они там есть, конечно… Оставь кофе, оно все равно у тебя убежит. Доминик, ma belle, смени сестру у плиты, - так как девочкам еще не разрешено использовать магию вне школы, большую часть работы с помощью магии приходится делать мне. Хотя, если учесть некоторую криворукость моих дочерей, например в таком ответственном деле, как резка хлеба, может это даже и к лучшему. Наконец, когда сервиз из разных чашек и других столовых приборов, необходимых к завтраку, собран, а привезенные из дома гостинцы разложены на тарелках, я отправляю дочерей с этой ношей в гостиную и сама завершаю эту процессию с левитируемым перед собой дымящимся кофейником.
- Ну, кто проголодался? - оглядываю наших мужчин и заметно похорошевшую гостиную, хотя, от меня не ускользает торчащая из-под дивана папка бумаг и оттопыренная дверца шкафа, в который, как видно, запихнули все лишнее. - А почему здесь пахнет горелым? - чувствуя подвох я сначала смотрю на Билла, потом на Чарли, и уже потом на своего сына. Ну, конечно! Кто же это еще мог быть! - Луи! Ты опять читал ces livres dangereux*? Я же говорила, чтобы ты был осторожнее! - смерив сына не менее испепеляющим, нежели огонь из книги о драконах, взглядом, обращаюсь к мужу. - Билл, такими темпами от нашего сына останутся одни угольки! В прошлый раз он подпалил себе волосы, в следующий раз это будет весь дом. Я же просила быть осторожнее! Ему всего onze**!

*эти опасные книги
** одиннадцать

На кухне еле удерживаюсь от того, чтобы не фыркнуть от возмущения. Нет, ну маме обязательно делать акцент на моих недостатках? Хоть я не до конца вникла в тонкости французской кухни, но готовлю вполне сносно, убираю, мою посуду, так нет же, никогда не упустит возможность вспомнить, что я не умею варить кофе. А точнее о том, как кофе в панике убегает от меня по всей плите, как черт от ладана. Как бы я ни старалась не спускать с него глаз. Ничего не понимаю, как он успевает ускользнуть из турки, стоит мне на секунду отвезти взгляд в сторону?
Но да, наверное, лучше, если этим делом займется Доминик. Она более внимательная, нежели я.
Булочки были заботливо уложены на подносы и мы чинным строем направились в гостиную, где нам в нос тут же ударил едкий запах паленых волос. Луи.
- Сейчас что-то будет, - шепчу я на ухо Доминик. И, воспользовавшись поднявшимся шумом, я быстренько занимаю место на диване. Я давно знаю маму, и за все эти годы научилась тому, что когда она в гневе, то лучше ей не перечить. И как бы ей этого не хотелось, но в этом она очень похожа на нашу бабушку - Молли Уизли. А вот успокаивать Флер Уизли - задача, посильная только ее мужу. Уж папа-то знает к ней подход. А потому лучше заняться накрытием столика. Под шумок жестом призываю к себе сестру.
- Вам кофе с молоком, дядя Чарли? - в промежутке между бурным англо-французском диалогом мамы, Луи и папы, я, улыбаясь, обращаюсь к дяде Чарли, который, как кажется мне, совсем погрустнел. Еще бы, он-то не привык к нашему семейному стилю общения.

Всё-таки приятно, что за столько лет Чарли не изменил своим привычкам. Приятно, что я больше от них не страдаю, а только хвастаюсь глубокими познаниями его повадок. Это я к тому, что Чарли поддержал мою идею спрятать весь его беспорядок, чтобы его никто не видел, а потом он сам разберётся, что с ним делать. Не могу сказать, что я скучаю по этой тактике уборки, но я ностальгично вспоминаю, как мы лихорадочно сгребали всё, что плохо лежало, под кровать, в шкаф, в чемодан, куда угодно, лишь бы маме показалось, что наша комната убрана. Особенно экстремально было, конечно, в самом детстве, когда магией нам пользоваться было нельзя и когда мы ещё слушались маму. Это потом мы уже перестали убираться из протеста и лишь изредка, по особым случаям, накладывали на вещи заклятие невидимости.
Откуда-то появились метла и швабра – я даже не подозревал, что Чарли такой хозяйственный, – и немедленно принялись за уборку. Мне оставалось только отойти с дороги и не мешать им. Чарли, только что так ловко обращавшийся с магией, побежал вручную тащить корзинку с привезёнными нами гостинцами – каков джентльмен! Я лишь усмехнулся и принялся загонять всё, что, как мне известно, Флёр сочла бы «беспорядком», под кровать, попутно удивляясь разнообразию предметов бардака. Вещи я предусмотрительно отправлял в шкаф: джемпера, как электрические скаты, плыли в комнату Чарли, сами себя складывали и ложились в ровные стопки; разноцветные футболки объединялись с джинсами и, пританцовывая, направлялись туда, где им было место; толстые рабочие перчатки некоторое время порхали под потолком, явно не желая покидать гостиную, но и они в конечном итоге сдались. Иногда мне приходилось воевать с метлой и шваброй, которые сметали явно важные вещи, считая их мусором. В общем, работы у меня тоже хватало, и я остался весьма доволен собой, завершив её. Гостиная Чарли, наверное, ещё никогда так хорошо не выглядела. Как будто Чарли и не жил здесь никогда.
- На самом деле я рад вас видеть, нет, правда. Молодцы, что приехали, - поведал мне вполголоса вернувшийся из ванны Чарли – менее сонный и явно похорошевший.
- Да, я тоже рад. Повеселимся на славу, – ответил я, хлопнув Чарли по плечу. Я хотел спросить, не нарушили ли мы каких-нибудь других его планов, но не успел. В комнату вошли мои прекрасные дамы с угощениями для всех.
Однако не успели мы с Чарли получить заслуженную награду за труд, как внимание Флёр привлёк запах горелого. И правда – пахнет. Флёр смотрит на меня в поисках источника запаха – я на неё по той же причине. Она, видимо, подозревает, что я мог закурить прямо в гостиной – я подозреваю, что булочки подгорели. Но истинная причина в том, что Луи всё-таки подпалил себе брови, несмотря на моё предостережение.
- Так, на сегодня чтения хватит, - объявил я Луи и движением палочки отправил книгу обратно на полку, а затем – под сокрушения Флёр о том, что от нашего сына останутся одни угольки – пошёл осматривать пострадавшего. Удостоверившись, что с Луи всё в порядке, я ещё раз взъерошил ему волосы. – Да всё с ним будет в порядке, вот я в его годы…  - но я вовремя прикусил язык, чтобы не подавать своему наследнику лишних идей. Он у меня всё-таки один такой, это не шестеро продолжателей рода, как у моих родителей.
- Maman! Pardonnez-moi, mais c'est tellement intéressant! – стал оправдываться наследник.
- Луи, - я с укором взглянул на сына, - что я говорил насчёт общения на французском вне дома? – я сдвинул брови, войдя в образ строгого родителя. Кроме того, что общаться на французском при людях, на нём не говорящих, просто невежливо – они могут решить, что от них что-то скрывают, я порядком подустал от этого дома: Флёр без проблем общается с нашими двуязычными детьми на французском, мои же знания за долгие годы поистёрлись, так что я не понимаю большей части того, о чём они говорят. Но так как мне и не положено общаться с детьми на французском, чтобы не путать языки в их голове (мы с Флёр прочитали много книжек об этом), я не возражаю. Но теперь-то, когда мы у Чарли, я надеялся, что они перейдут на английский.
Впрочем, строгим родителем я пребывал не долго: мой сын быстро раскаялся и даже вступился за меня перед женой. Я лишь усмехнулся.
- Мой защитник, - саркастично протянул я. – Конечно тебе можно булочку, – я подхватил сына на руки и, перевесив его через плечо, направился к дочерям, ответственным за раздачу булочек. Развернувшись спиной, я позволил Луи взять одну себе, а затем и сам не преминул угоститься. - А вы чего приуныли? Да, кстати, Чарли, я надеюсь, тебе не нужно на работу в эти дни. Впрочем, если нужно, то ты можешь взять всех нас на экскурсию – да, народ? – я рассчитывал на энтузиазм со стороны своей семьи, но поддержал меня – искренне, по крайней мере, - только Луи.